- 1976 год -

Снова на "Ленфильме"

        В конце 1975 года директор "Ленфильма" В.Блинов отправил на имя директора Театра на Таганке Н.Дупака и главного режиссёра Ю.Любимова письмо следующего содержания:
        "Уважаемые Николай Лукьянович и Юрий Петрович!
        Киностудия "Ленфильм" приступила к производству нового цветного широкоэкранного фильма "Сладкая женщина" в постановке режиссёра В.Фетина.
        Художественным советом студии на Тихого утверждён актёр Вашего театра Владимир Семёнович Высоцкий.
        Убедительно просим Вас разрешить актёру В.Высоцкому сниматься в фильме в период с 4 января по 26 мая.
        Всего съёмочных дней 17.
        Съёмочный график актёра будет нами заблаговременно согласован с режиссёрским управлением театра".

        16 декабря 1975 г. Н.Дупак отправил В.Блинову ответное письмо:
        "Руководство московского театра драмы и комедии на Таганке не возражает против съёмок артиста театра В.С.Высоцкого в к/ф "Сладкая женщина" режиссёра В.Фетина на к/ст "Ленфильм" в период с 4 января по 26 мая 1976 г. в свободное от основной работы время".*237

        А.Тубеншляк, работавшая на том фильме вторым режиссёром, вспоминала: "Много лет спустя (после фильма "713-й просит посадку", – М.Ц.) мы встретились с Володей в картине "Сладкая женщина", которую делал Владимир Александрович Фетин. Мы тогда очень долго добивались приезда Володи – он был занят у Митты в "Арапе", – нам очень хотелось, чтобы он снялся у нас. Володя попробовался – попробовался замечательно! Это была удивительная, настоящая кинопроба! Но снимать его нам не разрешили".*238

        На мой взгляд, тут явное противоречие – ведь директор "Ленфильма" чётко указал в цитировавшемся выше письме, что Высоцкий на роль не ПРИГЛАШЁН, а УТВЕРЖДЁН. Кто же ещё мог вмешаться в решение худсовета студии, с которым был согласен сам директор?

        Видимо, здесь срабатывает некий стереотип мышления: Высоцкого не утверждали на роли столько раз, что стало уже привычным винить начальство, которое в данном случае, судя по всему, не при чём.

        Вспомним хронику жизни Высоцкого в первую половину 1976 года, когда снималась "Сладкая женщина". Январь – участие в 17 спектаклях и съёмки в фильме "Сказ про то, как царь Пётр арапа женил". Февраль – 13 спектаклей и продолжение съёмок. Март – 10 спектаклей. Апрель – выезд за рубеж до конца мая.

        На мой взгляд, логично предположить, что сам Высоцкий посчитал такой график занятости достаточно плотным, – ведь упомянутые выше 17 съёмочных дней надо было вместить не в пять, а в три месяца, – и сам отказался от участия в фильме.

        Зато в другой ленте "Ленфильма" Высоцкий поучаствовал как исполнитель своей песни. Рассказывает режиссёр Е.Татарский:

        "Ещё раз мы встретились с Володей по работе на картине "72 градуса ниже нуля". Я в эту картину попал совершенно случайно, когда её уже начали снимать. Была собрана группа, отобраны артисты, а два оператора – то ли с "Центрнаучфильма", то ли из хроники – снимали документальный материал в Антарктике. Им повезло с погодой: очень удачно попали и очень красиво всё сняли. Это, конечно, были лучшие куски в фильме.
        Мне хотелось, чтобы к этим кадрам Володя написал песню. Я чувствовал драматургическую слабость сценария, а когда ощущаешь, что материала-то нет и картине не на чем держаться, всегда хватаешься за песню.
        Я позвонил: Володя, вот так, мол, и так. Он, конечно, отнекивался, что вполне было понятно: сценария не читал и был сильно занят какими-то своими делами. Однако в конце разговора всё-таки согласился:
        "Ладно, я попробую. Позвони мне дня через три-четыре".
        Звоню через три-четыре дня и слышу:
        "Ты знаешь, ничего не получается. Но я как-то написал песню "Белое безмолвие", она не вошла в картину. У меня есть запись, где я её пою под оркестр. Хочешь, привезу готовую плёнку – если понадобится, ты её возьмёшь".
        "Конечно, хочу!"
        "На днях буду в Ленинграде – я тебе привезу".
        Володя приехал, мы встретились на киностудии, вместе послушали плёнку. Я сказал: "О-кей!", пожал ему руку и попросил пойти в кассу, получить гонорар".*239

"День Лицея"

        "19 октября, в День Лицея, он, Сева Абдулов и мы с Ирой поехали в Царское село... Именно там – по настоянию Володи – я надел на палец будущей супруги обручальное кольцо. А после поездки закатил банкет в нашу честь в люксе "Астории"", – вспоминал К.Ласкари.*240

        В середине восьмидесятых годов К.Ласкари рассказал об этом дне подробнее:
        "Моя жена правильно говорит, что из всех мужчин, которые бывают у нас в доме, Володя был единственный сильный представитель нашего пола. Он был мужчина, он был настоящий мужчина в полном смысле этого слова. Он умел дружить. Он умел относиться к женщине так, как должен относиться мужчина.
        Перед тем, как я женился на Ире, я сказал Вове, что я женюсь. Он спросил: "Богатая девочка?" Я говорю: "Нет, Володя, не богатая".
        Через неделю он мне позвонил: "Встречай меня, я не на машине, так что встречай меня на вокзале".
        Я утром пошёл на вокзал, и Володя вышел с громадным чемоданом. Я говорю: "Ты надолго, что ли, с таким чемоданом?" – "Сейчас узнаешь".
        Мы приехали ко мне, Ира уже жила у меня. Он привёз чемодан полный вещей для Иры. – "Давай, меряй!"
        Ира, стесняясь, начала всё это мерять. Володя руководил: "Так, здесь подошьёшь. Сейчас модно вот так! Это немножко ушьёшь... Вот так!"
        Это был День Лицея. Мы потом все поехали в Пушкин. Был какой-то необыкновенный зимний день. Мы шли по Царскому Селу, и какая-то прошла мимо нас группа молодых людей, у одного была гитара. Этот мальчик вдруг поворачивается: "Владимир Семёнович, это Вы?" – "Да". – "Владимир Семёнович, автограф, будьте любезны!"
        Что-то такое Вова ему написал, и потом вдруг побежал. Там какая-то замёрзшая речка или пруд, я не помню... Он так прокатился и говорит: "Видишь, как меня народ любит? Узнают!"
        Потом мы приехали в город на такси, по-моему... Он говорит: "Поедем к "Астории". Я говорю: "Володя, зачем тебе сейчас "Астория"? Поехали, обедать уже пора". – "Нет-нет-нет! К "Астории"!"
        Он снял "люкс" на втором этаже, всё было молниеносно сделано. И с нами был ещё Сева Абдулов. И был накрыт там стол, и мы пировали. Все были так счастливы, и он так радовался, когда людям было хорошо. Удивительный был человек! Удивительный..."*241

        А вот что об этой поездке рассказывал В.Абдулов:

        "1977 год. (Это ошибка – описываемые события произошли в 1976 году, а в октябре 1977 г. В.Абдулов находился в больнице после тяжёлой травмы, – М.Ц.) Октябрь. Высоцкий приобрёл "Мерседес". В тот же вечер он приехал к Абдуловым на улицу Немировича-Данченко, объявил ещё с порога:
        – Сева, мы отправляемся в Питер. И никаких возражений. На такой машине ты не ездил.
        – Спасибо, – спокойно говорит Абдулов. – Я об этом только что мечтал.
        – Мечтал? – Высоцкий озабочен. – Но ведь, постой-ка, ты даже не мог знать!
        – Тем не менее мечтал попасть в Питер. Не угадаешь, зачем.
        Он покусывает губу, глаза в серьёзном прищуре. Всеволод уверен: при феноменальной цепкой памяти Высоцкого все варианты будут просчитаны мгновенно, и опережает ответ Володи буквально на секунду.
        – Завтра – день Лицея, 19 октября.
        – День Лицея! Ура!
        ...Утром въехали в Питер. Ни до, ни после такого Ленинграда не видел. Отмытое до мраморного блеска небо, нет даже обычной ленинградской дымки. Город словно окунули в голубую чашу с голубым воздухом... Мы едем в Лицей возбуждённые, радостные. И вдруг – бац! Лицей закрыт: вечером будет какое-то мероприятие. Люди стоят, смотрят, переговариваются потихоньку. Мы среди них, но говорить ни о чём не хочется. Молчим. А потом короткий взгляд одной из сотрудниц чудесным образом нашёл в толпе опечаленное лицо Володи. Она быстро повернула голову, что-то сказала остальным. Они даже не совещались, просто подошли и спросили:
        "Кто с Вами, Владимир Семёнович?"
        ...Нам разрешили посидеть за партой Поэта, показали всё, что можно было показать. И слова здесь, в стенах Лицея, звучали музыкой, отражённой от старых стен, как от прошлого времени. Эхо пушкинских дней. И мы молчали наедине с Пушкиным, и расставание было нелёгким. Володя в пояс поклонился нашей доброй спутнице, поцеловал ей руку".*242

На выставке В.Плотникова

        Один из последних в этот год приездов поэта в Ленинград был связан с посещением выставки известного фотографа и фотохудожника В.Плотникова, с которым Высоцкого связывали приятельские отношения.

        С Высоцким В.Плотников познакомился в январе 1967 г. "Познакомила нас Галя Дроздецкая, душа и организатор вечеров клуба самодеятельной песни "Восток" при Доме культуры пищевиков на улице Правды".*243 "Я сделал смешной снимок – микрофон вместо носа. Показал Высоцкому, ему фото понравилось.
        Потом он долго жил в гостинице "Октябрьская", когда снимался в "Интервенции" у Геннадия Полоки. Мы встречались довольно часто, хотя разница в возрасте была значительной. Мы не были друзьями, но наши отношения были, можно сказать, выделяющиеся.
        Двадцать шестого октября 1976 года Высоцкий побывал на моей первой персональной выставке в Ленинграде, и в книге отзывов осталось его четверостишие:
                Приехал я на выставку извне,
                С неё уже другие сняли пенки.
                Да! Не забудут те, кто на стене,
                Тех, кто у стенки..."*244

        К этому четверостишию, как мне думается, необходимо сделать пояснение. Высоцкий приехал "извне", поскольку во время открытия выставки он был с Театром на Таганке на гастролях в Югославии и Венгрии, и вернулся в Москву только 14 октября.

        В книге отзывов автограф Высоцкого не датирован. Датировка осуществлялась на основе предыдущей и последующей записей, поэтому дата 26 октября, которая обычно используется публикаторами, подтверждена не на сто процентов.

"Вторая попытка Виктора Крохина"

        25 ноября 1976 года состоялось последнее выступление Высоцкого в ВАМИ, которое стало и последним его концертом в Ленинграде вообще (во всяком случае, на сегодняшний день о других его выступлениях в этом городе информации нет). Э.Крейнин, конечно, не мог не воспользоваться очередным приездом Высоцкого, чтобы не пригласить его снова выступить в стенах Алюминиево-магниевого института.

        Возникает вопрос: а зачем Высоцкий приезжал тогда в Ленинград? Полагаю, что это было связано с пробой Высоцкого на роль Степана в фильме режиссёра И.Шешукова.

        Вспоминает оператор фильма А.Зверева: "Высоцкий приезжал на пробы всего один раз. Он спел песню, которая потом вошла в картину. Те сроки, которые он поставил режиссёру, конечно, были нереальны – он готов был сниматься один день в месяц. Конечно, он был очень занят, но ему предлагалась главная роль и ждать его так долго режиссёр не мог. Поэтому дело не пошло. Он записал песню и уехал. Песню записывали прямо здесь, в комнате, даже не в тонателье".*245

        Человеческая память – инструмент несовершенный. По воспоминаниям А.Зверевой, кинопробу Высоцкого не делали ("Да ну что Вы! Кто же будет делать пробу Высоцкого? Он был утверждён сразу же"), а песня "Час зачатья я помню неточно..." вошла в первый вариант картины ("Там только куплеты переставили", – сказала она мне).

        На самом деле, было всё не совсем так. Кинопроба была, она сохранилась и вошла в третью серию четырёхсерийного телевизионного документального фильма Э.Рязанова "Четыре встречи с Владимиром Высоцким", вышедшего на экране в 1987 г. В том же году была сделана новая редакция картины "Вторая попытка Виктора Крохина", куда вошёл фрагмент песни Высоцкого.

        В том же 1976 г. состоялась последняя встреча неоднократно упоминавшегося в этой повести ленинградского барда М.Кане и В.Высоцкого. Об этой встрече (важной тем, что она даёт нам ещё один ленинградский адрес Высоцкого) рассказал мне санкт-петербургский журналист и высоцковед В.Желтов:

        "Михаил Азриэлевич зашёл перекусить в молочное кафе "Ленинград" (Невский проспект, дом 96), и очень удивился, увидев за столиком никем не узнаваемого "всенародно прославленного" В.Высоцкого. Высоцкий был один. Поговорили о чём-то и разошлись. Как оказалось, навсегда..."*246

Песни Высоцкого в кукольном спектакле

        В 1976 г. песни Высоцкого впервые были использованы в спектакле театра кукол. Об этом мы узнали из интервью известного молдавского режиссёра кукольного театра Титуса Жукова, проходившего стажировку в Ленинграде у главного режиссёра Большого театра кукол Виктора Сударушкина.

        В 1976-м Большой театр кукол приехал на международный фестиваль в Москву. Тогда театр был занят постановкой пьесы "До третьих петухов" Василия Шукшина, а стихи к этому спектаклю должен был писать Высоцкий. "Он пришёл на спектакль БТК "Похождения бравого солдата Швейка, – вспоминает Жуков. – После просмотра встретился с Сударушкиным и предложил поехать к нему в гости. А Сударушкин всё время брал меня с собой. С 11 часов вечера до 4 утра Сударушкин и я слушали песни Высоцкого. Стоит ли говорить, какое впечатление произвели они на меня?""*247

        На вопрос, какие именно песни вошли в спектакль и как они там использовались, мне ответил участник того спектакля заслуженный артист России Сергей Евгранов в беседе, которая состоялась 5 ноября 2016 г.

        "Спектакль начинался в 7.30 вечера. Зрителей начинали пускать в зал в 7.15. В это время на сцене уже сидели два актёра и слушали патефон, а из патефона раздавались песни Высоцкого. Поскольку спектакль – сказка, то и песни были сказочные. Первой звучала песня "Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след...", потом – "В заповедных и дремучих страшных Муромских лесах...", "В королевстве, где всё тихо и складно..." Звучали только сказочные песни. Когда плёнка заканчивалась, её начинали сначала. Песни Высоцкого звучали 15 минут, задавали тон сказке, а потом начинался спектакль".

        Премьера спектакля состоялась 6 ноября 1976 г. Спектакль оставался в репертуаре театра более десяти лет.

- 1977 год -

        Информации о приездах Высоцкого в Ленинград в 1977 году нет.

- 1978 год -

"Ошибки юности"

        Единственная точно установленная связь имени Высоцкого с "Ленфильмом" в 1978 г. – это попытка режиссёра Б.Фрумина использовать его песню "Парус" в своей картине "Ошибки юности". В этом фильме песню исполняет актёр С.Жданько. Правда, Высоцкий этого исполнения не услышал – фильм вышел на экраны лишь в 1989 году. Постановщик фильма к тому времени уже уехал из Советского Союза, не вынеся ситуации, когда лишь "лакированная" жизнь (идеал здесь – "Кубанские казаки") попадала на экраны.

        Я связался с живущим ныне в США Б.Фруминым и спросил, получал ли он разрешение Высоцкого на использование песни в кинофильме. "Нет, – ответил Б.Фрумин. – Если бы дело дошло до выпуска картины, то мы, конечно, нашли бы Высоцкого и попросили его разрешения использовать песню, но картина тогда на экран не вышла".*248

        "Ирония в том, что когда мы в последний раз сдавали картину Госкино, то в коридоре, из кабинета замминистра Павленка вышел Игорь Шешуков, которому только что зарубили "Вторую попытку Виктора Крохина". Мы шли следующими, – рассказывал Б.Фрумин. – Директор студии, замечательный человек Виктор Блинов в результате этого, если не ошибаюсь, был смещён с поста директора "Ленфильма". Жизнь, которой мы жили, на экране не было. Время от времени нам удавалось её как-то отразить, но последовательно, в деталях, во всём объёме отразить было очень трудно. Не случайно, успехи советского кино связаны преимущественно с военной тематикой или экранизациями".*249

        В какой-то степени Высоцкий был причастен к обеим картинам, так что можно сказать, что он разделил с режиссёрами их неудачи.

        Ещё один визит Высоцкого в Ленинград, возможно, состоялся осенью 1978 г. Вспоминает администратор В.Конторов:

        "...После Ставрополя (гастроли Высоцкого в Ставрополе состоялись в сентябре 1978 г., – М.Ц.) я видел Высоцкого в Ленинграде. История такая. Кондаков (известный администратор, в том числе работавший с Высоцким, – М.Ц.) приезжал просить у местных властей разрешения на покупку квартиры за собственные деньги (для своей бывшей жены – ленинградки). В тот день Кондаков позвонил и пригласил меня в "Асторию". Там я увидел его в компании с Владимиром Семёновичем и Ростиславом Яновичем Пляттом, которых Кондаков привёз с собой, попросив сходить вместе на приём к Л.Н.Зайкову (в то время – председатель Ленинградского горисполкома, – М.Ц.). Ведь Кондаков имел судимость, из-за этого у него возникали сложности. Насколько я знаю, на приёме они побывали в тот же день, и исход был благополучным. Останавливались все трое в "Астории"".*250

- 1979 год -

"Жена ушла"

        В этом фильме режиссёра Д.Асановой могли бы сыграть Высоцкий и Влади, но не сложилось. В это время Высоцкий уже снимался у С.Говорухина в сериале "Место встречи изменить нельзя" и чисто физически не мог бы вытянуть ещё одну главную роль, поэтому в картине снялись В.Приёмыхов и Е.Соловей.

        Справедливости ради надо отметить, что В.Приёмыхову ситуация запомнилась иначе, о чём он сказал корреспонденту "Московского комсомольца" в интервью, опубликованном 8 ноября 1998 года:

        "Там должны были играть Высоцкий и Марина Влади. Динара задумывала роли для них. Но возникли очень большие сложности: Высоцкого тогда не особо разрешали снимать, и не всем режиссёрам. Ещё были проблемы с Мариной Влади, с её приездами сюда".

        Д.Асановой уже нет в живых, так что вопрос, почему не снялись у неё Высоцкий и Влади, вряд ли будет когда-нибудь выяснен окончательно.

"Охота к перемене мест"

        Здоровье Высоцкого стремительно ухудшалось, а ритм жизни делался всё более невероятным. Однажды Н.Высоцкий сказал: "Образ отца – это бешено несущийся автомобиль".

        Такое сравнение особенно точно подходит к последним годам его жизни. "Незадолго перед своей кончиной он неожиданно приехал на машине в Ленинград, – вспоминал К.Ласкари. – Я был в цирке: кажется, ставилась пантомима "Руслан и Людмила". Меня позвали с манежа к телефону. Звонила Ирина (жена К.Ласкари, – М.Ц.), передала трубку Володе. Он просил немедленно бросить всё и ехать домой. Я не мог: ставился номер, связанный со всей труппой.
        "Что-нибудь случилось? Вовочка..."
        "Охота к перемене мест, – рассмеялся он. – Давай скорей".
        Когда через два часа я вошёл в квартиру, его уже не было. На столе лежала цирковая программка, на ней стихи:
                А помнишь, Кира, – Норочка,
                Красивая айсорочка,
                Лафа! Всего пятёрочка,
                А всем нам по плечу...
                Теперь ты любишь Ирочку
                И маленького Кирочку.
                А я теперь на выручку
                К Мариночке лечу.
(Публикатор С.Жильцов указывает, что текст датирован 16 июня 1979 г., – М.Ц.)
        Почерк неуверенный. Не его. Ошибки. Ира рассказала: просил шприц. Такового в доме не было. На её вопрос: "Зачем?" – сослался на горло: плохо со связками. Пошли с Ирой на бульвар Профсоюзов, в косметическую поликлинику. Одна из сестёр его узнала и дала шприц. Дома ушёл в ванную комнату и плотно закрыл дверь. Оттуда до Иры доносился его хрип. Потом поцеловал её и умчался обратно в Москву".*251

        Ещё раз Высоцкий побывал в Ленинграде в июле 1979 г. Рассказывает известный российский культурист И.Петрухин:

        "Через него (артиста В.Ливанова, – М.Ц.) я единственный раз увидел Высоцкого в тогдашнем Ленинграде, где я гастролировал с цирком, а Ливанов снимался в роли Шерлока Холмса. Был там у Василия День рождения, и небольшой компанией отправились мы в ресторан, позже подошёл и Высоцкий. Это было незадолго до его смерти, выглядел он очень плохо. Но пришёл. Он очень нежно относился к Василию.
        И тут такая история: есть у Васи премилая слабость: в лёгком подпитии он готов часами читать стихи, и читает замечательно. Вот и тут... А неподалёку сидело несколько кавказцев, им не понравилось. Вызвали они администраторшу, и явилась дама типичного такого совкового вида и манер: с "халой" на голове и визгливым голосом. Вася замолк, но ненадолго. И тогда к нашему столику подошли двое кавказцев и довольно бесцеремонно сделали замечание. И сразу мёртвая тишина, я как-то сразу не сориентировался, и вдруг вижу лицо Высоцкого: он медленно повернулся к ним и пристально оглядел, и, знаете, стало страшно: этот немигающий, тяжёлый взгляд, эти желваки на измученном сером лице... Одним словом, те попятились, правильно всё поняв, а потом прислали нам ящик шампанского и свои извинения. Хотя я не уверен, что они узнали Высоцкого, тут дело было в другом".*252

        Московский любитель Высоцкого Д.Дубшин, цитировавший вышеупомянутый материал в своей статье "Владимир Высоцкий и Василий Ливанов",*253 сообщил мне, что день рождения у В.Ливанова 19 июля. И.Петрухин сказал, что описанное им событие произошло незадолго до смерти Высоцкого. В июле 1978 г. Высоцкий был в Париже, в июле 1980-го – в Москве. Таким образом, выходит, что данный эпизод имел место в июле 1979 года. (Правда, сам Ливанов, когда я попросил его поделиться воспоминаниями о Высоцком, сказал, что такого случая он не помнит совершенно).*254

        Любопытную информацию под заголовком "1979 год. Последний приезд" опубликовал ленинградский журнал "Теле-семь":

        "В этот день Высоцкий проезжал по Университетской набережной мимо сфинксов и вдруг попросил остановить машину. Вспомнил старую примету – нужно спуститься к воде по лестнице, притом так, чтобы сфинксы были на одинаковом расстоянии. Зачерпнуть воды и омыть лицо, тогда уж точно вернёшься в Ленинград. Но ему не суждено было этого..."*255

        Вероятнее всего, это легенда. Кажется, за Высоцким суеверий не замечалось. Но, в любом случае, в Ленинграде он побывал ещё раз.

- 1980 год -

"Последняя съёмка"