- 1974 год -

"Одиножды один"

        В этом фильме режиссёра Г.Полоки мог сниматься Владимир Высоцкий. Не утвердили, снялся Н.Караченцов. Но всё-таки эта картина входит в фильмографию Высоцкого, поскольку там звучат его песни (музыку к ним написал композитор Э.Хагагортян).

        Конечно, Высоцкий был огорчён запрещением сниматься в фильме. Это был уже второй раз, когда ему не разрешили сниматься у Г.Полоки (сам режиссёр считает, что чиновники, ведавшие советским искусством, противились его сотрудничеству с Высоцким. Возможно, что и так, но не забудем, что практически любое утверждение Высоцкого на роль проходило с огромным трудом), а фильм "Интервенция", хоть и был снят, да лежал на полке.

        "Дорогой Гена! – писал Высоцкий Полоке. – Я огорчён только тем, что мы снова не работаем вместе. Я всё подстроил под это, но... се ля ви. Комитето сильнее нас. Уже я перестроился. Но в следующий раз мы ещё повоюем. Впрочем, песни-то мы успели всобачить".*189

        Высоцкий сконцентрировался на работе над песнями для фильма, которая тоже протекала не гладко: хоть и успели "всобачить" песни, но ещё приходилось повоевать в разных кабинетах.

        "Помню, как принёс он в главную редакцию "Ленфильма" тексты песен на утверждение, – вспоминал Г.Полока. – Редакторы выступали осторожно, но один из них, пользующийся репутацией знатока поэтической технологии, со снисходительным апломбом указав Высоцкому на несовершенство и корявость его стихов, дал несколько конкретных рекомендаций, которые всем показались убедительными. Тогда Высоцкий вынул из папки черновик и сказал:
        "Вот посмотрите и убедитесь. С того, что вы мне предлагаете, я начинал – и получились гладкие, хорошо отполированные, никого не задевающие стишата. Корявость и жаргон возникли как результат, как моя собственная интонация, прорыв к моему слушателю..." И добавил: "По-другому я делать не буду!""*190

        Иногда, впрочем, Высоцкий был готов идти на уступки, – но только когда того требовали интересы картины. Так было и в работе над песнями для "Одиножды один".

        "Работая над песней для кино, он понимал, что она является составной частью фильма, и готов был заменять слова и даже фразы, поэтому часто в скобках писал синонимы или варианты отдельных слов или строк. Причём, окончательный выбор зачастую доверял режиссёру; конечно, только в тех случаях, если между ними существовало проверенное временем доверие", – отмечает Г.Полока.*191

        Как пример сказанному – строки из процитированного выше письма: "В студенческой песне тебе полная свобода, можешь марать, перекомпоновывать и т.д."*192

        "Кроме того, он готов был на изменения в тех случаях, когда имел дело с выдающимися исполнителями, – продолжает рассказ Г.Полока. – Убедительный пример тому – "Песня Вани", написанная им для моей картины "Одиножды один", которую должен был исполнять такой уникальный артист как Папанов. Последний куплет выглядел в его рукописи так:
                Дескать, мир да любовь вам, да хлеба на стол,
                Чтоб согласье по дому ходило.
                Ну а он даже ухом в ответ не повёл –
                Вроде, так и положено было...
И тут же, в скобках, им был приписан вариант последней строчки, специально в расчёте на знаменитую папановскую интонацию:
                (и забило меня, зазнобило!)"*193

        В этой картине Высоцкий обратился к жанру, в котором практически не работал ранее – подражание фольклору. В таком ключе писались лишь частушки для несостоявшегося при жизни Высоцкого спектакля "Живой" в Театре на Таганке. Теперь снова пришлось "взяться за старое".

        "В картине "Одиножды один" по сценарию кроме оригинальных песен предполагалось много народных обрядовых, а также частушек. Высоцкий категорически возражал против прямого использования этнографического песенного материала, на котором настаивала редактура. Стремясь к стилистическому единству, он и на этот раз остался верен себе. Он решил писать фольклорные песни сам. Началось изучение сборников русских народных песен, многочасовые прослушивания этнографических записей в консерватории, бесконечные беседы со специалистами и исполнителями. Причём это происходило аврально, без передышки. С упорством и жадной настойчивостью, так свойственной Высоцкому. Постепенно он начал импровизировать, на ходу сочиняя припевки, частушки, приговорки, причём настолько точно по стилю и языку, что этнографы не могли поверить, что всё это не подлинные народные вещи, а – сочинённые им.
        Так возникла "Свадебная встречная песня", "Песня свата", "Частушки невесты", "Венчальная отцу". Все эти его замечательные сочинения обладали всеми достоинствами подлинной народной песни, и вместе с тем в них ощущался неповторимый аромат его интонации, этакой образной заострённости. К сожалению, и на этот раз повторилась история, уже имевшая место на картине "Один из нас" (предыдущий фильм Г.Полоки, в который Высоцкий также не был утверждён, – М.Ц.): после многократного редактирования от всех этих песен в картине осталась малая часть, причём по одному куплету от каждого номера".*194

        Тяжёлая работа Высоцкого привела к почти нулевому результату. И как апофеоз – рецензия на фильм: "Как пародия "блатного" жаргона это ещё сошло бы. Но ведь под эту, с позволения сказать, "фронтовую" песню (речь идёт о песне "Я полмира почти через злые бои...", – М.Ц.) обливаются слезами положительные герои фильма! Плачут! И даже просят спеть ещё! И даже подпевать пытаются!"*195

        Владимир Высоцкий снова не вписался в рамки социалистического реализма, по законам которого жёны советских солдат всегда – и безо всяких исключений! – ждали их, не позволяя себе "ничего такого"...

"Воздухоплаватель"

        О том, что Высоцкий должен был сниматься в этой картине, я впервые узнал из воспоминаний оператора фильма А.Чечулина. Его беседа с высоцковедом Б.Акимовым была опубликована в 45-м сборнике "Белорусские страницы" (Минск, 2006 г.).

        По воспоминаниям А.Чечулина, в конце мая того года Высоцкий был на "Ленфильме". Н.Трощенко и А.Вехотко, снимавшие картину, предложили ему небольшую роль, но по какой-то причине сняться он не смог, о чём режиссёры потом весьма сожалели.

        Как оказалось, оператор запомнил события с точностью до наоборот: роль была большая, а снимать Высоцкого режиссёры (по крайней мере, один из них) не хотели, о чём мне откровенно сказал А.Вехотко в телефонной беседе, состоявшейся 30 декабря 2006 г.:

        "Володя хотел сниматься у нас в роли одного из первых русских авиаторов Льва Макаровича Мациевича. Мы с ним разговаривали на эту тему, но потом я ему сказал: "Володя, ты знаешь, я даже пробовать тебя не буду, потому что ты должен понять простую вещь. Мациевич был аристократ, а у тебя всё-таки этого нет. Ты меня, Володенька, извини". В результате я пригласил на эту роль другого актёра, а с Володей мы так и расстались".

Снова на гастролях

        С 5 по 31 октября 1974 года "Таганка" в четвёртый раз за девять лет приехала с гастролями в Ленинград. Для Высоцкого гастроли начались... с аварии.

        "4 октября. Высоцкий попал в аварию за семьдесят километров от Ленинграда. Перевернулся. Сам, слава Богу, ничего – бок машины помят", – записала в дневнике актриса Театра на Таганке А.Демидова.*196

        Как я уже писал в главе, посвящённой гастролям 1972 года, если не публика, то, во всяком случае, ленинградская критика "Таганкой" пресытилась. За всё время гастролей (почти месяц!) в городской прессе появилась единственная рецензия, да и та – в многотиражке! Остальные газеты на визит одного из самых известных московских театров не откликнулись ни единой строкой. Даже о том, какие спектакли привезли москвичи, – а ленинградцам показывали девять спектаклей, – можно узнать лишь слушая фонограммы выступлений Высоцкого.

        "Мы здесь на гастролях вот уже две недели. Скоро они заканчиваются. В этот раз мы привезли несколько новых названий, которых не было в прошлые приезды. Это – "Тартюф"; это – "Товарищ, верь!" по произведениям Пушкина, письмам его, по воспоминаниям; и это спектакль "Деревянные кони" по повестям вашего ленинградского писателя Можаева. Вот эти три названия новых, а остальное всё прежнее, но, однако, ленинградцы и прежнее тоже хотят смотреть. Так что у нас дела хорошие, мы план выполняем".*197

        Действительно, публика хотела смотреть и "прежнее", и в первую очередь это относилось к спектаклю "Гамлет". Единственная рецензия в ленинградской прессе посвящена именно этой постановке. Точнее, разбору исполнения роли Гамлета Владимиром Высоцким.

        "О Гамлете Высоцкого много спорили, спорят и сейчас. Но не будем ломать копья в критических турнирах, отыскивая порядковое место нового Гамлета в шеренге признанных знаменитостей. Не будем сравнивать манеру игры Высоцкого с полюбившимся зрителям образами, созданными нашими соотечественниками Самойловым, Фрейндлихом, Смоктуновским.
        Гамлета Высоцкого можно принимать и не принимать (это дело вкуса, зрительского восприятия). Но попытаться понять его – необходимо.
        С чем же вышел на подмостки этот Гамлет, какую душевную боль он поведал миру?
        И здесь есть повод порассуждать, насколько удалось Владимиру Высоцкому передать психологическую структуру образа, открыть в нём новые оттенки, разобраться в лихорадочной, импульсной работе ума и сердца мятущегося принца.
        ..."Сверхзадачу" актёр увидел в том, чтобы в тревогах, сомнениях и страданиях Гамлета зрители уловили отзвук собственных сомнений и тревог.
        Рисунок роли Гамлета у Высоцкого прост и одновременно сложен своей простотой. Он не похож на воинствующего рыцаря Лоуренса Оливье, гармоничного, прекрасного силой и благородством чувств Гамлета – Гилгуда. В его эмоциональной палитре нет такого многообразия эмоциональных красок, какие находил для своего героя Иннокентий Смоктуновский.
        Суть в том, что этот Гамлет не герой, а скорее, обычный человек. А сила его и геройство заключается только в том, что бремя ответственности за век, в котором суждено ему было родиться, он вынес на своих отнюдь не богатырских плечах.
        ...Он не был готов к этому подвигу, но выбор судьбы пал именно на него. И в борьбе за нравственные ценности человека ярко раскрывается новый Гамлет – честный, свободный гражданин Дании, и глубокий зрелый актёр Владимир Высоцкий. Произошло слияние образа и исполнителя в единое целое – в спектакле немыслим другой актёр в роли Гамлета".*198

        Отличная, зрелая, очень точная рецензия! И как жаль, что остальные ленинградские газеты промолчали.

В гостях у Вениамина Баснера

        Жизненные пути Владимира Высоцкого и Вениамина Баснера, композитора, автора знаменитых песен "На безымянной высоте", "С чего начинается Родина", "Берёзовый сок", пересекались нечасто. Два раза Баснер должен был писать музыку к кинофильмам, в которые планировались песни Высоцкого, и оба раза уходил из картины после того, как руководители советского киноискусства волевым решением изгоняли оттуда песни.

        Третья встреча, по воспоминаниям самого В.Баснера, произошла после "Морских ворот", но до "Стрел Робин Гуда" (фильмов, о которых идёт речь выше).

        "Тогда мы уже были с ним в таких приятельских, добрых отношениях. Мы всегда радовались, когда видели друг друга. И вот он говорит:
        "Наш театр едет на гастроли в Ленинград. Веня, ты знаешь, я не хочу там жить в гостинице, приедет Марина. Ты бы не мог нам устроить путёвку в Дом творчества композиторов?"
        "Володя, какой разговор. Конечно, я могу это сделать. Проблемы с местами бывают только в летнее время. Володя, можешь считать, что путёвка у тебя есть".
        Время было осеннее, октябрь, по-моему. Я приехал в Ленинград, написал заявление с просьбой дать коттедж для моей жены. Всё оформил и позвонил Володе, а сам уехал куда-то в командировку на постановку балета или ещё чего-то. Потом я вернулся.
        Коттедж представлял из себя финский домик, такой небольшой на две или три комнаты. Такие домики были во всех домах творчества. Я ему сделал коттедж в Доме творчества композиторов в Репино.
        Высоцкий жил там во время гастролей. А у меня в Репино есть своя собственная дача, на которой я живу постоянно, потому что обожаю там работать. Значит, приезжаю я из командировки, а моя жена рассказывает:
        "Ты знаешь, что произошло? Я сижу дома, так сказать, маюсь. Вдруг звонок по телефону. Говорит Марина. Какая такая Марина? (А всё дело в том, что я забыл жену предупредить обо всём этом деле). Она говорит так вежливо: это Марина Влади. (Тогда она подумала, что её разыгрывают.) Вот Ваш муж сказал моему мужу, что если мне будет скучно, то я могу позвонить по этому телефону. Тогда я предложила встретиться у магазина, узнав, в каком коттедже она живёт".
        В общем, они встретились и провели у нас на даче прекрасный вечер. На другой день приехал я. И когда она снова позвонила утром, то подошёл к телефону я и предложил подвезти её к нам. А Володя подъедет после спектакля. То есть, я связался с ним и предупредил, что Марина у нас.
        Был у нас чудный вечер. И Володя, и Марина были очень скромными. Мы послушали музыку – Марина привезла две своих пластинки с русскими песнями. Затем я поставил свою музыку из кинофильма "Морские ворота". Ей очень понравилась одна мелодия. Она даже попросила меня, чтобы я написал такую песню.
        Потом мы слышим шум машины – подъехал Володя. У него было прекрасное настроение. Мы его отогрели, напоили чаем. Было нам хорошо, тепло и уютно.
        Затем Володя взял гитару и стал петь. Я включил магнитофон на запись. Но, к сожалению, записанная плёнка куда-то исчезла, я уже обыскал весь дом – никаких следов. Он тогда, кстати, пел только что написанные песни для Швейцера в "Бегство мистера Мак-Кинли". Это очень известная песня. После этого он спел "Что за дом..." Это меня потрясло всего. Это совершенно новая песня. Потом мы попросили спеть "Коней". Я уже знал эту песню, и он её пел.
        В завершение они предложили съездить к ним. Мы все сели в его шикарную машину и поехали в их коттедж. Марина достала баночное пиво, которое привезла с собой. Володя даже пива в рот не взял, но он любил смотреть, как при нём люди пили. И вот когда я накачался довольно изрядно, он очень радовался, видя меня таким весёленьким. Мы от них ушли далеко заполночь. Домой он нас привёз где-то часам к четырём утра. Всю ночь продолжались бесконечные разговоры – он был таким заводным. Это был один из самых незабываемых вечеров в моей жизни".*199

В гостях у Фёдора Абрамова

        Внимательные читатели, конечно, заметили оговорку Высоцкого в выступлении в "Гипрошахте", отрывок из которого я цитировал выше: спектакль "Деревянные кони" сделан, конечно же, по повестям не Б.Можаева, а Ф.Абрамова.

        В библиотеке Владимира Высоцкого в квартире на Малой Грузинской улице сохранилась книга Ф.Абрамова "Последняя охота: повести и рассказы" с дарственной надписью: "Артисту и поэту Владимиру Высоцкому, голосом и словом которого кричит время. Ф.Абрамов. 28 ноября 1974 г. Мой привет милой и очаровательной Марине, которую я полюбил ещё на экране. 28.10.74 г."*200

        Тут уже очевидна ошибка писателя: одну книгу, допустим, можно надписать дважды, но более ранняя дата никак не может появиться под более поздней. Вывод отсюда следует простой: книга надписана и подарена в день посещения Высоцким Ф.Абрамова. Точная дата, судя по всему, – 28 октября 1974 года.

        А вот и точный адрес: 3-я линия Васильевского острова, д.58 кв.7. Эту информацию приводит журналист В.Желтов в публикации в газете "Час пик".

        "Где-то в октябре 74-го (теперь мы уже знаем дату, – М.Ц.) несколько таганцев (В.Высоцкий, И.Бортник, В.Золотухин, З.Славина, Э.Левина) во время гастролей театра побывали у писателя дома.
        Во время застолья Людмила Владимировна (Крутикова-Абрамова, жена Ф.Абрамова, – М.Ц.) включила магнитофон-кассетник: "Я старалась записывать только песни. Кто ж знал, что и наши застольные разговоры могут иметь ценность! Да и не было у нас ещё такого достатка, чтоб кассеты на разговоры тратить, и кассеты тогда в дефиците были..."*201

        Я тоже расспрашивал Людмилу Владимировну об этом вечере, но, к сожалению, практически никаких деталей того вечера она не запомнила.

        "Были у нас дома артисты из Театра на Таганке, был с ними Высоцкий. Сидели за столом, Высоцкий пел. Может быть, пели и другие артисты, я сейчас не помню. Мы тогда были наивными, ничего не записывали, ничего не сохраняли. Фёдор Александрович в тот день подарил Высоцкому свою книгу и надписал её.
        Дома у нас это была единственная встреча Фёдора Александровича с Высоцким, но мы встречались с ним и во время спектаклей, и на праздновании десятилетнего юбилея "Таганки" в Москве, и когда "Деревянные кони" ставились. У Высоцкого есть стихи, где упоминаются "Деревянные кони" (строки из песни, посвящённой Ю.Любимову: "Скачи, цыган, на "Деревянных конях",// Гони коней, спасибо, что живой!" – М.Ц.).*202

В гостях у Бориса Стругацкого

        С писателем-фантастом Аркадием Стругацким Высоцкого в течение нескольких лет связывали очень тёплые дружеские отношения. С его братом Борисом контакты были значительно более редкими. Тем не менее, они общались, и я попросил Бориса Натановича рассказать об этом.

        "М.Ц. – Когда и как Вы познакомились с Высоцким?
        Б.С. – По-моему, это было где-то в середине 70-х, в Москве. Высоцкий пригласил нас на "Таганку" (кажется, это был "Галилей"), а после спектакля мы поехали к нему домой, где собралось человек тридцать народу – пили чай, и Высоцкий пел. Тогда я впервые услышал "Парус" и попросил у него разрешения использовать слегка изменённый текст "Подводной лодки" в нашей повести "Гадкие лебеди". Выяснилось, что Высоцкий уже дал такое разрешение раньше Аркадию Натановичу.
        М.Ц. – В своё время на Вашего брата произвели большое впечатление песни Высоцкого "Вы мне не поверите и просто не поймёте..." и "В далёком созвездии Тау Кита..." (эта информация из воспоминаний Людмилы Абрамовой). Хотелось бы знать Ваше мнение об этих песнях. Действительно ли Высоцкий глубоко проник здесь в жанр космической фантастики?
        Б.С. – Господи, да какое тут "глубокое проникновение"! Просто славные пародии на самые избитые сюжеты космической фантастики, нашей и американской. Остроумные и смешные.
        М.Ц. – Какое Ваше мнение о прозе Высоцкого? Считаете ли Вы, что у него был потенциал достигнуть определённых высот в прозе?
        Б.С. – Не берусь судить. Но, по-моему, он был таким сильным поэтом, что о прозе просто нечего говорить.
        М.Ц. – В Ленинграде Вы тоже встречались?
        Б.С. – В Ленинграде (думаю, что это было в 1974 году) Высоцкий пригласил меня на "Десять дней", а потом приходил ко мне в гости. Была небольшая компания моих друзей. Пили (опять же) только чай. Высоцкий всё рвался у каких-нибудь соседей по лестнице "стрельнуть" гитару и попеть. Но я эти порывы пресёк, потому что мне было интересно поговорить с ним, а не послушать его песни, которые я и так знал наизусть. Проговорили часа два, наверное. Главным образом, о Космосе, о пришельцах и прочей уфологии. Высоцкий очень этим всем интересовался и был даже, пожалуй, знатоком. Впрочем, деталей беседы я не помню – всё-таки тридцать лет прошло.
        М.Ц. – Кроме Ленинграда и Москвы, Вы ещё где-то виделись с Высоцким?
        Б.С. – Нет, только в Москве и в Ленинграде.
        М.Ц. – Ваши впечатления от Высоцкого-собеседника?
        Б.С. – Обаятелен. С прекрасным чувством юмора. Быстрая реакция. Живое воображение. Всё – как и следует ожидать.
        М.Ц. – Были ли у Вас планы совместных работ с Высоцким в кино?
        Б.С. – Нет, никаких. Но мы с огромным удовольствием использовали его песенку "О несчастных лесных жителях" в нашей "Сказке о Тройке". Ему понравилось.
        М.Ц. – Сохранились ли у Вас автографы Высоцкого, совместные фото?
        Б.С. – Увы, нет.
        М.Ц. – Если возможно, – несколько слов о взаимоотношениях Вашего брата с Высоцким. Получается так: был Высоцкий женат на Абрамовой – Аркадий Натанович приходил к ним в дом. Не стало Абрамовой, не стало в числе друзей Высоцкого Стругацкого. Так выходит по мемуарной литературе. Но так ли это на самом деле?
        Б.С. – Я не знаю никаких деталей. Мы никогда с ним не говорили об этом. Знаю только, что довольно долго Аркадий Натанович дружил с Высоцкими, что называется, "домами", а потом почему-то разошлись. Так что – никаких комментариев".*203

В редакции журнала "Аврора"

        Информации об этом выступлении таганских артистов не много. "26 октября. После спектакля на машине Высоцкого (как сельди в бочке) помчались в редакцию "Авроры". Какое-то пустое ночное помещение. Филатов читал свои пародии, Высоцкий пел, Ваня (Дыховичный, – М.Ц.) пел, Валера (Золотухин, – М.Ц.) пел, я, слава Богу, промолчала. На всех нас сделали шаржи", – отметила в дневнике А.Демидова, и добавила: "Потом вышел номер журнала "Аврора", где были напечатаны пародии Филатова и шаржи на всех нас. Высоцкий очень похож".*204

        Автором шаржей был художник Михаил Беломлинский, живущий ныне в Нью-Йорке. О посещении Высоцким редакции мне рассказала его супруга писательница В.Платова:

        "Миша тогда работал в журнале "Аврора", я там тоже печаталась. И вот в "Авроре" была встреча с Высоцким, на которой мы присутствовали. Володя пел в этот вечер, много, щедро пел, а Миша его рисовал и один рисунок Высоцкому очень понравился.
        После этого Володя пригласил нас в театр, в это время "Таганка" была на гастролях в Ленинграде. Мы зашли за кулисы, поболтали, Володя захотел подписать рисунок.
        – Надпиши для нашей дочки, – попросил Миша.
        Володя написал: "Юле Беломлинской. Добра!" А потом Володя попросил сделать копию этого рисунка, и Миша его просьбу выполнил".*205

        Людмила Региня, работавшая в те времена в "Авроре", через много лет (точнее, 9 ноября 2016 года) рассказала мне о приезде актёров "Таганки" в редакцию.

        "Они приехали к нам после спектакля, после "Гамлета", привезли красные гвоздики нам в подарок. Общение было очень дружеское и дружелюбное. Не было ни вина, ни шампанского. Все выступали прекрасно – Лёнечка Филатов, Веня Смехов, Дыховичный... Народу было полно. То, что пел Высоцкий, записывалось на магнитофон. Где-то эта запись должна быть. Записывали не редакционные люди, а какие-то молодые люди, чьи-то родственники".

        Л. Годованник, автор книги "Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого", беседовал с сотрудниками журнала, присутствовавшими на выступлении таганских артистов и Высоцкого в тот вечер. Есть информация, что Высоцкий исполнил восемь песен, которые записал на магнитофон сын одной из сотрудниц редакции. Записью он очень дорожил, переписывать никому не давал. В конце концов, кассета с записью была потеряна, а копий не существовало. Обидно…

        На том вечере присутствовал главный редактор журнала Николай Торопыгин. После выступления он предложил Высоцкому пройти в его кабинет и обсудить возможность публикации его стихов в "Авроре". Через несколько дней Высоцкий занёс рукописи. О том, чем закончилась попытка публикации, будет рассказано немного ниже.

На Ленинградском телевидении

        Из дневника А.Демидовой: "8 октября 1974 г. ... Утром репетиция "Гамлета". Пристройка к новой сцене. Репетируют, в основном, свет и занавес, как самое главное. После репетиции большой когортой во главе с Любимовым поехали на телевидение. Там то же, что и всегда".*206

        Насчёт "всегда" – некоторое преувеличение, поскольку не так уж часто "Таганку" приглашали на телевидение (точнее, до Ленинграда такое случалось только однажды – в том же 1974 году на гастролях в Вильнюсе), но, в общем, понятно, что хотела сказать актриса. "Около двух часов плохой импровизации", – записала она после выступления "Таганки" на вильнюсском телевидении. Похоже, премьерша "Таганки" не могла спокойно пережить, что в этих передачах в центре внимания была не она, а другие актёры. Впрочем, суждение моё, безусловно, субъективное и к нашей теме напрямую не относящееся.

        У Высоцкого появилась одна из немногих в его жизни возможностей выступить по телевидению. Нельзя, конечно, сказать, что вся передача была затеяна ради него, но понятно, что ленинградцы, при всём уважении к труппе "Таганки", более всего рассчитывали услышать Высоцкого. Понимал это и главный режиссёр Ю.Любимов, и организаторы передачи, поэтому больше всего времени предоставили ему. Высоцкий спел три своих песни – "Мы вращаем Землю", "Балладу о короткой шее" и "Диалог у телевизора", а также "Песню акына" на стихи А.Вознесенского и прочитал его же стихотворение "Провала прошу, провала..."

        Осталась фонограмма того вечера, но, к сожалению, в видеозаписи сохранился лишь фрагмент исполнения Высоцким песни "Диалог у телевизора".

Концерты

        На сегодняшний день известно о девяти сольных концертах Высоцкого в октябре 1974 г. в Ленинграде (возможно, пока мы не располагаем всей полнотой информации). Ещё один состоялся в Гатчине и три – в Павловске. Кроме того, Высоцкий вместе с другими актёрами "Таганки" выступал в Ленинградском дворце работников искусств.

        Этот концерт должен был состояться 15 октября, но был перенесён на 26-е. (В моей коллекции хранится пригласительный билет на это выступление таганских артистов, так что информация точная.) О том концерте и о роли Высоцкого в его жизни с благодарностью вспоминал Л.Филатов:

        "В 75-м году он впервые прочитал мои пародии, и в этом же году в Ленинграде на гастролях был вечер театра в Ленинградском ВТО. (Здесь неточность: гастроли, как мы знаем, были в 1974-м, – М.Ц.) Он меня вытащил, выкинул на сцену с этими пародиями, просто выволок. Я говорю: "Да я не могу, я не привык ещё... Я могу это так, в застолье. Да потом – претензия на смешное... Это страшно читать, а вдруг это будет не смешно..." Владимир взял и просто объявил. И тогда я вышел, совершенно оглушённый, потому что когда действительно твоё, авторское, это очень страшно. И когда я прочитал и был действительно успех, и были действительно аплодисменты, он говорит: "Ну вот, понял, что я тебе говорил? Слушай меня всегда, Володя тебе никогда плохого не пожелает".*207

        Вернёмся, однако, к сольным концертам Высоцкого. Два из них состоялись в Ленинградском государственном университете. По данным специалистов, оба прошли в один день. Такое случалось и раньше, и позднее, но никогда не было, чтобы Высоцкий на двух выступлениях пел абсолютно разные песни! (Лишь одна песня – "Сон мне снится – вот те на!..." звучала в обоих выступлениях.) Похоже, для Высоцкого было далеко не всё равно, что подумают о нём студенты.

        С успехом и, вроде бы, без проблем были организованы и проведены концерты в "Гипрошахте", НПО "Вектор". 10 октября состоялось выступление в ВАМИ. Это было уже пятое выступление Высоцкого в этой организации, начиная с 1967 года – сотрудники института явно выиграли от того, что Э.Крейнин находился с Высоцким в дружеских отношениях!

        13 октября Высоцкий пел в ЛИЯФе, 21-го он выступал в "Энергосетьпроекте", 25-го – в Доме учёных, 26-го – в больнице им. Г.Чудновского (последняя дата может быть неверна – ведь в этот день был ещё и спектакль, и выступление таганских актёров в журнале "Аврора", и концерт в ВТО).

        Три концерта (по другим данным – два) состоялись в Павловске в промежутке между 12 и 17 октября. Об одном вечере после концерта рассказал мне организатор нескольких ленинградских выступлений Высоцкого М.Орлов:

        "Мы возвращались с какого-то концерта, не помню уже, то ли из Павловска, то ли из Пушкина. (В городе Пушкин Высоцкий в 1974 г. не выступал, – М.Ц.) Ехали в Ленинград, чтобы отвезти Высоцкого в "Асторию". Кстати, Вам, возможно, интересно будет знать, что в "Астории" Высоцкий останавливался всегда в пятнадцатом номере.
        Мы были втроём, с нами был ещё Саша Белов, знаменитый баскетболист ленинградского "Спартака". До Ленинграда можно добраться разными путями, но мы почему-то поехали через Колпино. Там в центре есть большой сквер, в котором стоял памятник Ленину.
        Было уже поздно: двенадцать часов или начало первого, пусто уже совершенно было. Мы ехали мимо этого сквера, где никого уже не было, и вдруг Володя спросил:
        – А что это за сквер?
        Мы ему сказали, и тут он спел нам под гитару стихотворение Межирова "Мы под Колпино скопом стоим, артиллерия бьёт по своим..." Прекрасно спел, я больше никогда этого в его исполнении не слышал. Видимо, он хорошо знал межировскую поэзию. Я только гораздо позднее узнал от Вени Смехова, что Высоцкий с Межировым были в прекрасных отношениях".*208

        15 октября Высоцкий давал концерт в НИИ "Домен". О том, как проходил концерт, и что произошло дальше, мне рассказала организатор того выступления И.Спивакова:

        "Концерт был необыкновенный! Никто не мог поверить, что здесь у нас, на режимном предприятии, выступает Высоцкий. Была сделана фонограмма концерта. Там есть один момент, по которому можно отличить её. Там зал не прямоугольный, а немножко по дуге идёт. Поэтому Высоцкий у микрофона сказал, что он не может подстроиться, не понимает, как ему надо встать".

        Действительно, на записи слышны слова Высоцкого, которые только теперь делаются окончательно понятными: "Какой-то странный зал, я никак не могу встать. Он какой-то... полукругом. Как приноровиться, где центр – не поймёшь".*209

        "На следующий день или через день у меня в кабинете раздаётся звонок. Звонит начальник первого отдела: "Ирина Владимировна, Вы могли бы ко мне зайти?" – продолжает свой рассказ И.Спивакова. – Я к нему вхожу, и он говорит: "Я бы хотел с Вами поговорить о Высоцком. Откуда Вы его знаете?"
        Я ему сказала, что несколько лет назад мы с мужем были в Коктебеле и познакомились там с актрисой Театра на Таганке Ириной Кузнецовой. Через неё я позднее познакомилась с Высоцким.
        "А о чём Вы разговариваете с Высоцким?" Я ещё не включаюсь, не понимаю, в чём проблема, и о чём вообще идёт речь. Я говорю: "Ну, о чём... "Как дела?" – "А у тебя?" Такие поверхностные разговоры". И тут он вдруг говорит: "А Вы знаете, что у него жена француженка, Марина Влади?" И тут я, наконец, поняла, в чём дело! Я поняла, что он-то этого не знал, когда давал разрешение на выступление Высоцкого у нас!
        Я даже рассмеялась, говорю: "А Вы этого не знали?" Он отвечает: "Ну конечно, я не знал!" И тут до меня дошло, что его куда-то вызвали, просветили, кто у Высоцкого жена, и получил начальник за этот концерт по первое число!
        Тут я ему начала говорить, что хоть предприятие у нас режимное, но ведь Владимир у нас нигде не был. Мы подъехали на машине, прошли через вахту. Заведующая парткабинетом спустилась вниз, мы подошли к лифту, нас подняли прямо в партком. Там мы побыли десять минут, затем нам сказали, что в зале всё готово, мы опять сели в лифт и поднялись на последний этаж. После концерта мы точно так же на лифте спустились. Но кто там будет разбираться? Пропустил Высоцкого на режимное предприятие – получи по заслугам!"*210

        Из текста фонограммы этого выступления Высоцкого мы узнаем ещё один его "ленинградский адрес":

        "Я сегодня был на такой экспозиции буддизма в Казанском музее (явная оговорка: Высоцкий, конечно, имел в виду Казанский собор, – М.Ц.) и сразу вспомнил несколько своих старых песен, которые этому делу посвящены".

        На этом концерте Высоцкий был в отличном настроении. Обычно он не разрешал фотографировать себя во время выступлений, но, как сказал мне О.Трубский, сделавший шестнадцать снимков Высоцкого, в данном случае было иначе. По воспоминаниям О.Трубского, Высоцкий в беседе держался очень демократично и против фотографирования не возражал.

Концерты в Павловске

        Выше говорилось о том, что Высоцкий дал в Павловске два концерта в октябре 1974 года. Всего же в этом городе в промежутке между осенью 1974-го и зимой 1975-го состоялось семь концертов Высоцкого, так что будет правильным посвятить приездам Высоцкого в Павловск отдельную главу.

        Мне мне удалось найти двух человек, которые знают о приездах Высоцкого в Павловск буквально всё. Наталья Михайловна Петренко была одним из организаторов выступлений Высоцкого в Доме культуры, а Лариса Антоновна Овчинникова работала директором ДК. Мои беседы с ними помогли узнать множество ранее неизвестных деталей и установить общее число концертов и приездов Высоцкого в город. Впрочем, обо всём этом гораздо лучше меня расскажут мои собеседники.

        Н.Петренко: "Всё началось с Валерия Золотухина. Существовала такая организация "Ленконцерт", в ней работал человек по имени Юрий, сокурсник Ларисы Бондаренко. Он предлагал актёрам устроить концерты в разных местах. Всё это шло, естественно, не по линии общества "Знание" или подобных организаций, а оплата производилась напрямую. Если на билетах стояла цена 20 копеек, то надо было замазать эту цену и поставить другую. И вот именно этим делом занималась я... Первый концерт был Золотухина, потом и другие актёры у нас бывали – Вениамин Борисович Смехов, Зинаида Славина, Анатолий Васильев, Иван Дыховичный…
        Они приезжали несколько раз группами по 3-4 человека. От них Владимир Семёнович узнал о нас. Видимо, он изъявил желание приехать. Впервые он выступил у нас во время гастролей Театра на Таганке в Ленинграде в октябре 1974 года. Я попала на спектакль (кажется, это был "Добрый человек из Сезуана"), и в антракте подходит ко мне этот человек, Юрий, и говорит: "У вас завтра будет Высоцкий".
        Действовать пришлось очень быстро, телефонов мобильных не было. У нас с Ларисой Овчинниковой оставалась, по сути дела, одна ночь на то, чтобы заготовить билеты и их реализовать.
        Реализовать билеты так быстро было непросто, мы обзванивали организации. И были ещё люди, которые в парке гуляли. Вы представляете их удивление: они выходят из парка, а тут висит афиша, приглашающая на концерт Высоцкого!
        Надо поклониться моей матери Ларисе Константиновне и Ларисе. Они пытались что-то сделать для этого Дворца культуры, для жителей. Потому что – ну что такое клубная работа? Какие-то кружки, какие-то политинформации. А они пытались сделать что-то интересное, и народ к нам с удовольствием шёл.
        Первый концерт прошёл отлично, мы всё успели. Высоцкий приехал, мы поставили бутылку коньяка, шоколадные конфеты и сделали кофе. Мать моя сделала ему очень крепкий кофе, как просил. Конфеты он взял с собой, коньяк не пил, сказал так: "Может быть, в следующий раз мы погреем коньяк". Выпил кофе – и на сцену.
        На сцене он работал ровно час. Он вышел и попросил не задавать вопросов о личной жизни, не просить что-то спеть или почитать что-то из спектаклей. Сказал, что он приехал выступить исключительно как автор песен.
        Выходил к рампе – всё забывал. Работал. Там случай был такой, когда во время исполнения песни "Я вам мозги не пудрю..." наверху лопнула лампочка. Осколки посыпались прямо на него. Что вы думаете? Он даже не моргнул, допел песню до конца. Выдержка была железная. После этого только наверх взглянул – что там случилось? Сказал: "Да, так действительно можно в госпиталь попасть".
        Зрителей мы просили записей не делать, но наш Николай Иванович, радист, в кинобудке записывал прямо с микрофона.
        Когда он приезжал, я бегала, как заводная, по институтам, говорила ребятам: "Готовьте по три рубля, Высоцкий едет". Потом я забегала домой, переодевалась, на всякий случай, брала гитару и неслась в Дом культуры.
        М.Ц. – После концертов во время гастролей "Таганки" Высоцкий бывал в Павловске?
        Н.П. – Бывал. По моим воспоминаниям, всего было семь концертов, но приезжал он пять раз, то есть, два раза он в один день давал по два концерта – в 19 часов и в 21 час. Последний раз он приезжал зимой. Как я помню, он был в дублёнке. То есть семь концертов были даны в промежутке в несколько месяцев.
        Высоцкий приезжал всегда в самый последний момент. Мы уже пропускали всех зрителей в зал. Он проходил через пустое фойе к Ларисе выпить кофе, поздороваться, и мы его провожали на сцену. Концерт заканчивался – мы его провожали обратно к Ларисе в кабинет и закрывали дверь на мощный крюк. Если народ бежал на сцену, то эта дверь была уже надёжно заперта, а перед дверью стояли или я, или моя мать и говорили: "Извините, он уже ушёл".
        Если же он оказывался в фойе, полном зрителей, то к нему кидались с просьбами об автографах. Тогда он ставил руку локтем вперёд: "Извините, извините". Один мужчина хотел его куда-то пригласить, ответ был тот же: "Извините". И, надо сказать, народ расступался. Времени у него было мало, выходил, садился в машину и сразу – "на поезд – и в обратный путь".
        М.Ц. – Вы сказали, что брали гитару на всякий случай. И что – когда-нибудь пригодилось?
        Н.П. – Он на первый концерт приехал без гитары! Говорит: "Нужна гитара". – "Сейчас, – говорю, – найду". Вышла из кабинета и подумала, что меньше, чем двенадцатиструнная гитара, такому небожителю не подойдёт. Побежала в кружки, там у руководителя была очень хорошо настроенная гитара, но она была шестиструнная. Взяла её, пошла обратно к Высоцкому: "Вы знаете, у нас только шестиструнная есть". Он говорит: "Ничего, подойдёт, спасибо". В последующие разы он уже приезжал со своим инструментом.
        М.Ц. – Вы говорите, на последний концерт Высоцкий приезжал в дублёнке. Значит, это зима 1975-го?
        Н.П. – Видимо, так. Там вообще было невозможно удержать желающих и помимо тех ста шестидесяти человек, кто имел билеты, ворвались ещё человек сто двадцать без билетов. Сидели на ступеньках, в проходах, везде.
        Я знаю, что Высоцкий рекомендовал наш Дом культуре Белле Ахмадулиной. Она сама это рассказала, когда выступала у нас.
        М.Ц. – Ваше впечатление от Высоцкого?
        Н.П. – Человек очень эмоциональный, очень ранимый, но при этом – очень сильный. Обаяния необыкновенного! Когда я рядом с ним стояла, то попадала в какую-то ауру доброжелательности. Он доброжелательно относился ко всем – к Ларисе, к матери, ко мне, к уборщицам, – абсолютно ко всем. Только он появлялся, – все сразу улыбались, всем хорошо делалось".*211

        Дополнительные детали концертов в городском ДК запомнились Л.Овчинниковой:
        "Да, был такой период, когда Владимир Семёнович приезжал к нам раз пять. Получилось так, что один из моих сокурсников по нашему институту оказался близким человеком к директору Театра на Таганке Н.Дупаку. Он пришёл ко мне и сказал, что может пригласить к нам на выступления актёров этого театра. И вот однажды он мне говорит, что Высоцкий готов дать у нас концерт.
        У Высоцкого было несколько условий. Во-первых, чтобы в городе не было рекламы, потому что, сами понимаете, выступления были неофициальные. Во-вторых, он оговорил зрительский контингент, ему хотелось, чтобы была публика из НИИ. В-третьих, что концерт будет продолжаться ровно час.
        Мы согласились, договорились о том, как это будет оплачиваться, и он приехал. Как он сказал, так мы и сделали, – приглашали людей из НИИ, но, разумеется, нельзя было оставить без внимания и людей из горисполкома, а уж те не оставляли без внимания своих знакомых – директоров предприятий нашего города и других солидных товарищей. В общем, собралась достаточно почтенная, солидная публика.
        М.Ц. – Два концерта Высоцкого состоялись, когда "Таганка" была на гастролях в Ленинграде...
        Л.О. – Да, правильно, а после этого он приезжал ещё три раза. Отрабатывал концерты Высоцкий с полной отдачей, иногда даже за сценой свитера переодевал. Причём, хотя и был договор, что поёт он час и ни минутой больше, но иногда он оставался на сцене ещё минут на пятнадцать, если он чувствовал, что отдача от зала идёт очень сильная.
        Однажды Высоцкий приехал на концерт с Мариной Влади, так что она тоже у нас в клубе побывала.
        В общем, всё прошло хорошо, но потом я разбиралась с этим долго…
        М.Ц. – Что Вы имеете в виду?
        Л.О. – В ОБХСС вызывали. Концерты же были неофициальные. Видимо, что-то куда-то просочилось... Приехали оперативники, попросили открыть сейф. Они думали, что у нас какие-то махинации с билетами, а махинаций не было. Это же маленький Дом культуры, и деньги мы сдавали в банк.
        Потом они вызвали даму из КРУ (контрольно-ревизионного управления – М.Ц.). Она была какая-то экзальтированная, трясущаяся вся. Дама составила акт, что не хватает каких-то сумм.
        Следователь Александр Павлович Алёнин был замечательным человеком, всё понимал... Я ему сказала: "Дайте мне, пожалуйста, наши документы, я посижу у Вас и отмечу всё, что эта дама пропустила". А она действительно много ошибок наделала. Он мне дал документы, я там просидела два дня и всё доказала. Вопросов по этому поводу уже не было. Но при этом постоянно звучало: "Подпольные концерты! Вы провели подпольные концерты Высоцкого!"
        А теперь я думаю: "Как же хорошо, что мы провели эти концерты великого русского поэта в нашем городе!" Этот Дом культуры до сих пор существует, только теперь он называется Центр культуры. Хорошо бы установить на нём мемориальную доску. Вот только кто этим займётся..."*212

        Любопытный случай приводит Л. Годованник, чья книга "Тайные гастроли. Ленинградская биография Владимира Высоцкого" несколько раз была процитирована выше. После одного из концертов (очевидно, это было 15 октября 1974 г.) Высоцкий захотел осмотреть Павловский дворец. Хотя в музее был выходной день, сотрудницы музея узнали Высоцкого и организовали ему индивидуальную экскурсию. После этого одна из сотрудниц захотела, чтобы Высоцкий расписался в книге почётных гостей, но администратор музея, бывший офицер КГБ, немедленно это желание пресёк, сказав, что книга почётных гостей – для народных артистов СССР и членов правительства, а не для Высоцкого. Пришлось бедной девушке соврать, что книга в кабинете директора, а директора нет на месте. Мог бы остаться в Павловске его автограф, да не вышло…

- 1975 год -

"Знаки Зодиака"

        Работа Высоцкого для этого рекламного фильма, созданного на Ленинградской студии документальных фильмов, относится к числу наименее известных широкой публике. Для этой картины он написал песню "Неправда, над нами не бездна, не мрак..."

        Подробнее всего об истории создания картины и участия в ней Высоцкого рассказал С.Бондарчик, почти двадцать лет работавший художественным руководителем объединения рекламных фильмов Ленинградской студии документальных фильмов, в беседе с журналистом газеты "МК в Питере" (выпуск от 6 мая 2009 года):
        "Высоцкий приехал в 1975 году в Ленинград на гастроли. Я с ним встретился и предложил написать сценарий для рекламы ювелирных украшений со знаками зодиака. Рекламный ролик для "Русских самоцветов" должен был снимать режиссёр Петров. У Высоцкого тогда совсем не было денег, и он за 200 рублей согласился написать песню. Она длилась аж пять минут. А нам был нужен ролик на минуту. Сокращать Высоцкого было больно. Думаю, что после этой рекламы он меня возненавидел.
        Идея ролика была проста: Высоцкий за кадром поёт свою песню, а актёры перед камерой изображают знаки зодиака. Но и в этой простоте чиновники Госкино СССР нашли крамолу. Главным недостатком рекламы назвали самого Владимира Семёновича, от которого, как известно, всего можно было ожидать. Но последний гвоздь в карьеру режиссёра Петрова забил вовсе не Высоцкий. Во всех бедах оказался виноват красный Лев.
        Чтобы зрителям было легче отличать знаки зодиака, каждому из них мы присвоили свой цвет. Так, Лев у нас стал красным. Вскоре Виктора Петрова вызвали на ковёр и спросили: "Разве вы не знаете, что красный – это цвет СССР? Неужели вы хотите сказать, что Страна Советов – это такой же хищник, как и лев?"
        После того, как режиссёр послушно вырезал красного Льва, ролик приняли. А Высоцкому от "Русских самоцветов" даже сделали подарок. Не потребовав ни копейки, ювелиры увеличили диаметр трёх колец с изумрудами, которые принадлежали Марине Влади".*213

        Казалось бы, всё ясно, но вопросы оставались. Главный среди них – о каких гастролях Высоцкого говорит С.Бондарчик? Известно же, что в 1975 году "Таганка" в Ленинграде с гастролями не была, сам Высоцкий тоже не был там с концертным туром. Я позвонил С.Бондарчику и задал несколько вопросов:
        "М.Ц. – Как Вам удалось встретиться с Высоцким?
        С.Б. – "Таганка" гастролировала в Ленинграде. Они выступали в ДК милиции на Полтавской...
        М.Ц. – Но ведь они давали спектакли в ДК имени Первой пятилетки?
        С.Б. – Нет, в этот раз они были в ДК милиции, там я Высоцкого и поймал, и сказал, что можно немножко заработать, но для этого нужно будет сделать песню. Он там обыграл все эти знаки, но песня получилась длинная, а нам нужен был текст, который звучал бы одну минуту. Таким образом, мы оставили там три или четыре куплета, а песня была записана полностью. Она где-то должна быть.
        М.Ц. – Это был заказ фирмы "Русские самоцветы"?
        С.Б. – Раньше было так. Производство, фирма или министерство имели деньги на рекламу. За этот фильм деньги платили " Русские самоцветы", хотевшие рекламировать золотые изделия со знаками Зодиака. Они дали заявку в находившуюся в Москве Главкоопторгрекламу. Оттуда заявка поступила в Госкино, а Госкино уже распределяло заявки по студиям, и вот эта заявка попала к нам.
        М.Ц. – Где проходила запись?
        С.Б. – На студии документальных фильмов.
        М.Ц. – Сколько по продолжительности был этот ролик?
        С.Б. – Ну где-то минута и десять или минута и двадцать секунд. Но мы называли это не роликами, а рекламными фильмами.
        М.Ц. – Где демонстрировался этот фильм – в кинотеатрах или на телевидении?
        С.Б. – Реклама на телевидении тогда запрещалась. Товарищ Лапин сказал так: "Пока я живу, рекламы на телевидении не будет". Эту рекламу показывали в кинотеатрах, заменяя киножурналы.
        М.Ц. – Расскажите, пожалуйста, о режиссёре этого рекламного фильма Викторе Петрове?
        С.Б. – Ну начнём с того, что он не режиссёр, а оператор. Он снимал у нас много рекламных фильмов. Как режиссёр тоже делал какие-то небольшие вещи.
        М.Ц. – В газете было сказано, что он пострадал за то, что Лев в фильме был красный...
        С.Б. – Да нет, не пострадал он. Ну, сделали замечание... Это журналистка, которая у меня интервью брала, сгустила краски".*214

        Итак, разговор С.Бондарчика с Высоцким состоялся всё-таки в 1974 году. Однако теперь возник вопрос о В.Петрове. Действительно ли он пострадал за красный костюм артиста, изображавшего созвездие Льва? Конечно, напрямую с Высоцким этот вопрос не связан, но биографа интересуют даже мельчайшие детали, имеющие отношение к герою его исследований.

        Виктор Петров – весьма известный режиссёр документального кино (а не оператор, как сказал мне С.Бондарчик), удостоенный, в числе прочих наград, почётного диплома Интервидения в Праге и специального приза Академии экранного искусства. О событиях, связанных со съёмками "Знаков Зодиака", он рассказал в своей книге "Страх, или жизнь в Стране Советов", опубликованной в 2008 г.

        "В 1975 году у Ленинградского завода "Русские самоцветы" появились лишние деньги, которые невозможно было никак использовать на заводе, и они решили заказать на нашей студии рекламный фильм о новой серии ювелирных изделий с изображением знаков Зодиака. Рекламное объединение студии поручило мне делать этот фильм в качестве и режиссёра и оператора.
        Идея фильма была такова. Владимир Высоцкий исполняет (за кадром) на свои слова и свою музыку песню о знаках Зодиака, а на экране в это время мы видим артистов пантомимы, которые изображают эти знаки Зодиака. Кому пришла в голову такая идея, не знаю. Я лишних вопросов никогда не задавал. Думаю, что редактору рекламного объединения Сергею Бондарчику – больше некому.
        Задумка, конечно, очень хорошая. Ведь Зодиак – это совершенная условность, и его изобразить можно только в условных формах, например, пантомимой. Приглашение же Высоцкого придаст фильму зрительский интерес.
        У артистов пантомимы, к счастью, были костюмы разных цветов. Это должно позволить зрителям не запутаться в созвездиях. Но беда в том, что зодиакальных созвездий – 12, а цветов костюмов было 5 или 6. Надо было как-то разбить созвездия по цветам. Когда дошла очередь до созвездия Льва, я решил дать ему красный цвет – всё же хищник – это было единственное обоснование.
        Съёмки прошли успешно, фильм получился хороший, и я повёз его сдавать начальству в республиканский кинокомитет. Я должен был получить там разрешительное удостоверение. Оставил копию фильма и необходимые документы у секретаря и стал ждать просмотра.
        Через некоторое время мне сказали, что принимать будет тов. Рябинский, но он будет смотреть один, без меня. Обычно смотрят всегда с режиссёром, чтобы тут же сделать ему необходимые замечания. А мне велели прийти вечером. Надо сказать, что Рябинский отличался необычайно тонким политическим чутьём (закончил Высшую партшколу), осторожностью и очень жёстким характером. Его все боялись.
        Вечером секретарь мне сказала, что я могу забрать фильм и ехать на студию, а документов не будет. Я понял, что фильм не принят по неизвестной мне причине. Это ЧП.
        – А как же документы?
        – Поезжайте на студию, – твёрдым голосом сказала секретарша.
        На следующее утро я с повинной головой пришёл в кабинет директора студии.
        – Фильм не приняли.
        – Я всё знаю. Рябинский мне звонил. Он сказал: – "Уберите красного льва, и всё будет в порядке". И ещё Рябинский сказал, чтобы больше никакой режиссёрской работы Петрову не давать. Теперь мне всё стало ясно, когда директор сделал акцент на слове "красный" – ведь это цвет советского флага. Значит, Петров хочет сказать, что СССР – такой же хищник, как лев! Вот до чего может довести больное и трусливое партийное воображение. Кроме того, Рябинский наверняка думал, что идея пригласить опального Высоцкого принадлежит мне, а это явный показатель моей политической неблагонадёжности, и он был очень мною поэтому недоволен.
        Конечно, все знали, что у Высоцкого – почти всё с подтекстом, всё с намёком. Вот и искали везде крамолу. А кто ищет, тот найдет. В Стране Советов боялись не только мы их, но и они нас. В данном-то случае никакого подтекста и крамолы не было и в помине, но "Льва" пришлось выбросить, заменив его общим планом, и фильм вышел на экраны, и имел хорошую прокатную судьбу".*215

        Вот теперь всё становилось понятным, оставалось уточнить лишь некоторые детали, и я связался с Виктором Афанасьевичем Петровым.

        "М.Ц. – Помимо песни Высоцкого и работы артистов пантомимы, был ли в фильме какой-то дикторский текст?
        В.П. – Да, там в конце звучит рекламная фраза: "Покупайте ювелирные изделия завода "Русские самоцветы"". Весь фильм был на три минуты, а фонограмма песни Высоцкого звучала четыре, поэтому некоторые куплеты мы вынужденно выбросили.
        М.Ц. – Вы с Высоцким встречались или уже получили готовую фонограмму, под которую шла съёмка?
        В.П. – Запись звука проводилась в моём присутствии на студии документальных фильмов.
        М.Ц. – С каким ансамблем шла запись?
        В.П. – С ансамблем Кальварского.*216 Причём я помню, он говорил, что это был не обычный состав ансамбля, а он взял нужных ему музыкантов из разных групп.
        М.Ц. – Как Вам запомнился Высоцкий?
        В.П. – Нормально запомнился. Понимаете, Высоцкий в 2012 году и то, каким он был при жизни, – это совершенно разные вещи. Тогда он был один из многих. Никакого ажиотажа на студии вокруг него не было. Когда он приходил к нам на студию, на него смотрели с любопытством, как на всякого известного человека, но не более того".*217

        Любопытно, что сам А.Кальварский во время нашей беседы подробно рассказал мне о совместной с Высоцким работе в "Бегстве мистера Мак-Кинли", но совсем не помнил о своём участии в "Знаках Зодиака". Зато, когда я спросил о друзьях Высоцкого, Анатолий Владимирович упомянул об интересном факте:
        "Он дружил с Кириллом Ласкари. Приходил гонщик Рабинович, он авторалли занимался; покойный теперь Геннадий Михайлович Мищенко, заведующий рекламным отделом "Русских самоцветов". Когда Володя приезжал в Ленинград, мы частенько встречались у Кирилла".*218

        Таким образом, не исключено, что С.Бондарчик встретился с Высоцким не случайно, а после рекомендации Мищенко.

        Полную фонограмму песни, из которой в "Знаки Зодиака" вошли фрагменты, коллекционеры знают с конца 1970-х гг. Долгое время она считалась единственной, но в 2008 г. польская исследовательница жизни и творчества Высоцкого Марлена Зимна отыскала другой дубль этой песни. Текстовых отличий в нём нет, но авторская интонация в некоторых местах отличается от ранее известной.*219

        А теперь рассмотрим документы, относящиеся к созданию "Знаков Зодиака". Для нас особенно важен первый из них – "Приказ по Ленинградской студии документальных фильмов", датированный 2 января 1975 года. Первый параграф приказа гласит: "Разрешить проведение записи фонограммы по цветному рекламному в 0,5 части кинофильму "Знаки Зодиака" с 3 по 9 января 1975 года".

        Таким образом, датировка двух известных фонограмм песни "Неправда, над нами не бездна, не мрак..." устанавливается с точностью до одной недели.

        Приказ по студии от 10 января 1975 г. определяет подготовительный период создания фильма с 10 по 27 января 1975 г. и утверждает В.Петрова режиссёром-оператором картины.

        20 февраля двухминутный ролик "Знаки Зодиака" ещё не был закончен. Это следует из того, что приказом директора студии В.Кузина в состав группы кинофильма включается ещё один человек.

        Существует и машинопись песни с правками Высоцкого. Четыре строфы там перечёркнуты – видимо, в фильм они не вошли, а вошли четыре другие. Согласно платёжной ведомости, за свой труд Высоцкий получил 150 рублей.

"Единственная"

        Как сказал когда-то Высоцкий режиссёру Е.Татарскому, что к И.Хейфицу он пойдёт сниматься даже на маленький эпизод, так оно и вышло.

        "Года через два после "Дуэли" мы встретились вновь. Я увидел его в буфете "Ленфильма", мы радостно обнялись, и он, как обычно, без церемоний, как-то по-свойски сказал мне, что надо бы нам опять встретиться на съёмочной площадке. Я готовился в это время к работе над повестью Павла Нилина "Дурь" (сценарий назывался "Единственная") и ещё не приступал к подбору исполнителей. Но авансом дал обещание пригласить Володю на одну из ролей", – через много лет вспоминал И.Хейфиц.*220

        Совершенно, очевидно, что в какой-то связи с работой в этой картине (хотя эпизоды с Высоцким снимались в начале 1975 года) Высоцкий прилетал в Ленинград на один день из Вильнюса, когда "Таганка" находилась там на гастролях. На следующий день после возвращения В.Золотухин (снимавшийся в "Единственной" в главной роли) записал в дневнике: "10.09.1974 г. Вчера мы летали с Володей в Ленинград... Вечером вернулись поздно..."*221

        "И эта роль вскоре определилась, – продолжает И.Хейфиц. – Руководитель клубного кружка песни. Несостоявшийся "гений". Неудачник с какой-то жизненной тайной, поломавшей судьбу. Ему сразу же понравилась идея сыграть неудачника и провинциального завистника. Как умный актёр, он и не гнался за внешней выигрышностью, эффектностью роли. Его привлекало внутреннее содержание, многоплановость, особая "тайна" характера, недосказанность и странность поступков. Он даже несколько огорчился, узнав, что в роли есть эпизод, где он поёт.
        "Все зрители думают: раз Высоцкий, значит, будет петь".
        Но, поняв, что его песня совсем не "шлягер", а скорее "антишлягер", что петь он будет как несостоявшийся эстрадный кумир, в поношенном костюме, с авоськой, в которой болтается бутылка кефира и восьмушка чая, он согласился и спел свою "Погоню", несколько изменив манеру исполнения".

        "Хотя роль была не главная, он относился к ней на редкость ответственно и дисциплинированно. Мне вспоминается такой случай. У Володи оказался единственный свободный от спектакля и репетиций день перед отъездом на зарубежные гастроли. В театре шла подготовка к отъезду, работали без выходных. На этот единственный день и была назначена важная съёмка в Ленинграде. С трудом освободили всех партнёров, кого на всю смену, кого – на несколько часов. Как назло, вечерний спектакль в Москве заканчивался поздно, и на "Стрелу" Володя не успевал. Договорились, что он прилетит в день съёмки утренним самолётом. Нетрудно представить себе нервное напряжение съёмочной группы. Если эта съёмка по каким-либо причинам сорвётся – собрать всех участников не удастся раньше, чем через месяц. А это уже ЧП. (В фильме Высоцкий занят всего в трёх сценах. Ясно, что в данном случае речь идёт о сцене встречи из армии Николая Касаткина. Здесь были заняты и В.Невинный, и Л.Соколова, и Е.Проклова, и В.Золотухин – все актёры весьма занятые, так что огорчение режиссёра понять нетрудно, – М.Ц.)
        По закону бутерброда, падающего всегда маслом вниз, в то злополучное утро поднялась метель. Ленинград самолётов не принимал, аэропорт слабо обнадёживал, обещая улучшение обстановки во второй половине дня. При максимальном напряжении снять сцену за полдня не удастся.
        Все сидели в павильоне с "опрокинутыми" лицами, проклиная погоду и не находя выхода.
        И вдруг (это вечное спасительное "вдруг") вваливается Володя, на ходу надевая игровой костюм, а за ним бегут костюмеры, гримёр, реквизитор с термосом горячего кофе.
        – Володя, дорогой, милый! Каким чудом? Администрация с аэродрома звонит – надежды нет!
        – А я ребят военных попросил. Они и в такую погоду летают. К счастью, оказия была. За сорок минут примчали!"*222

        Вспоминает актриса Л.Соколова, исполнительница роли матери Николая Касаткина: "Я понимала, что он талантлив необыкновенно, даже велик. Я наблюдала его и любовалась им. А он был таким незаметным, стоял скромненько в сторонке – даже не садился. Ждал, когда начнут снимать его дубль или слушал объяснения режиссёра. Кто-то шебуршился, кто-то хохмил, кто-то смеялся, а он... ничем не выделялся. Никаких претензий!
        Все задачи, которые ставил перед ним Хейфиц, он выполнял, не помню, чтобы ему что-то не нравилось, или чтоб были столкновения с режиссёром. Меня потрясла его скромность, собранность, сдержанность..."*223

        К работе Высоцкий всегда относился серьёзно, не стали исключением и съёмки в "Единственной". В письме к высоцковеду В. Тучину (оно опубликовано в самиздатовских "Белорусских страницах", выпуск 41, стр.12-13) художник-декоратор В.Светозаров вспоминал:

        "Владимир Семёнович, войдя в павильон, поздоровался с каждым за руку, внимательно осмотрел декорацию – "танюшкину квартиру". Осмотрел, пощупал каждую мелочь и, честно говоря, похвалил. "Я так себе и представлял Танюшкино счастливое и несчастливое жильё, а вот в костюме не хватает точных деталей, точных подробностей".
        Немало времени было истрачено на поиски этих самых деталей. Причём, сам Владимир Семёнович предлагал, отвергал, радовался, когда что-то получалось.
        Так появились сандалеты, заляпанные грязью, пуговица, болтающаяся на одной нитке, "авоська" с бутылкой кефира и пачкой чая.
        Так появился образ".

        Выступая в апреле 1975 года перед моряками теплохода "Белоруссия", Высоцкий рассказал о своей роли в фильме "Единственная" (кстати, на тот момент картина ещё называлась "Мечта о Тихом океане"; название, под которым фильм вышел в прокат, появилось позднее):

        "В этом фильме я играю странную для себя роль, первый раз я такое играю. Я играю там роль такого соблазнителя. Но не в полном смысле этого слова Дон Жуана, а он такой "обшарпанный соблазнитель". У него все вещи, вроде бы, хорошие, но только они были хорошими лет десять тому назад, а так у него все пуговицы оторваны, пиджак замшевый обшарпанный. Мне этот пиджак сшили в Доме моделей, а потом мы его долго, дружно, дня три тёрли песком и грязью... Носки промокшие, осенью ходит он в сандалиях. В общем, такой ненатуральный соблазнитель, но получается, что по ходу дела он должен соблазнять. Ну а чем он должен соблазнять? Значит, я там тоже пою песню..."

        На художественном совете И.Хейфиц защищает трактовку образа Высоцким, про которого один из членов худсовета сказал, что он не понимает, что же, собственно, артист играет:
        "Ему (Высоцкому, – М.Ц.) дан в этом сценарии едва ли не самый скудный материал, и вместе с тем он создал, может быть, не очень широкий, но новый характер. Я не помню в советском кинематографе фигуры неудачника, а это ведь фигура очень распространённая, особенно среди руководителей самодеятельности и всяких музыкальных секстетов. Они все убеждены, что они талантливы, но неудачники, что их зажимают... Вот такую фигуру неудачника и играет Высоцкий – человека неустроенного, несколько злобного, не без дара".*224

        В фильме Высоцкий поёт одну песню, но как вспоминает директор картины Ю.Губанов, договор заключили на две.

        "Стихотворение "Гитара", хранящиеся в моём архиве, было написано Володей в 1975 году, когда наша кинематографическая жизнь свела нас на картине "Единственная", которую ставил И.Е.Хейфиц.
        Режиссёр пригласил Высоцкого в картину "Единственная" на эпизодическую роль руководителя хора Бориса Ильича. Но в то же время он попросил Володю написать и спеть в картине песню.
        Этот небольшой эпизод в картине запоминается надолго, благодаря не только игре актёров, но и песне, исполняемой Володей. А песня "Гитара" была написана Высоцким в "нагрузку", так как мы не смогли заплатить ему тех денег, которых он был достоин. Существовали расценки, он не был членом Союза писателей, и я, будучи директором картины, сказал ему: "Напиши прямо сейчас какой-нибудь текст песни, и я сделаю с тобой договор на две песни". Что он и сделал. Вот благодаря такому парадоксу он получил то, что должен был получить, а у меня чудом сохранилась его рукопись".*225

        Читатели, знакомые с творчеством Высоцкого, конечно, заметят неувязку: песня "Один музыкант объяснил мне пространно", которую Ю.Губанов называет "Гитара", была написана в 1968 году и вошла в спектакль московского Театра сатиры "Последний парад". Так что Высоцкий не писал песню заново, а просто предлагал текст в фильм (к тому же, судя по всему, сразу было понятно, что вторая песня в картине была не нужна). Но ценность воспоминаний от этого не снижается.

        Специалисты по фонограммам Высоцкого давно считали, что в эту картину Высоцкий предлагал и известный романс "Утро туманное", однако предположение не получало подтверждений до тех пор, пока мне не удалось поговорить с Игорем Вигдорчиком:

        "М.Ц. – Вы были звукорежиссёром на картине "Единственная". Существует фонограмма исполнения Высоцким романса "Утро туманное". Есть предположение, что эта фонограмма предназначалась именно для этого фильма...
        И.В. – Да, планировалось использование этой песни. Но Высоцкий специально для этой картины писал песню "Погоня". (Это не так. "Погоня" написана не позднее сентября 1974 года, а "Единственная" снималась в 1975 году – М.Ц.) Ну и режиссёр остановился на ней, а "Утро туманное" уже не вошло. (Точнее, не вошло в исполнении Высоцкого. В картине этот романс звучит в исполнении хорового секстета, которым руководит персонаж Высоцкого Борис Ильич – М.Ц.)
        М.Ц. – Кстати, о "Погоне". В фильме она звучит в изменённом виде...
        И.В. – Да, в изменённом. Видимо, он потом уже изменил, потому что для картины песня была написана именно в том варианте, в котором она была исполнена.
        М.Ц. – То есть, это была авторская воля, а не вопрос цензуры?
        И.В. – Нет, я не помню, чтобы цензура как-то вмешивалась. Вот как мы записали песню – и всё, больше мы её не переписывали.
        М.Ц. – Ещё один вопрос про эту картину. Исполнительница роли Тани Е.Проклова рассказывала, что они с Высоцким никак на съёмках совпасть не могли, так что ту сцену, в которой герой Высоцкого исполняет "Погоню", потом монтировали и добавляли Е.Проклову в кадр. У меня есть сомнения, что это было так. Ваше мнение?
        И.В. – Честно говоря, не помню, но по-моему, не было такого. Проклова тогда не была такой уж занятой, чтоб их свести нельзя было. А Высоцкий довольно долго находился с нами, тогда и его жена в Ленинград приезжала.
        М.Ц. – У Высоцкого в картине только три сцены, все павильонные. То есть, видимо, он не ездил со съёмочной группой на натуру в Запорожье?
        И.В. – Вы знаете, он ездил в Запорожье с нами. Но зачем – не помню…
        М.Ц. – Может быть, какие-то сцены с его участием планировались, но не вошли в картину?
        И.В. – Может быть.. Не помню уже. Но в Запорожье он был. Там произошёл инцидент такой... Мы хотели пройти в ресторан, но мест не было, нас не пускали. Тогда Высоцкий вышел вперёд, постучал в окно. Он, конечно, планировал договориться, воспользоваться своей популярностью, но не вышло. Швейцар открыл дверь, ударил Высоцкого по лицу и снова запер её.
        М.Ц. – Я думаю, дольше Вы общались с Высоцким на картине "Плохой хороший человек", поскольку там у Высоцкого главная роль и съёмочных дней было больше...
        И.В. – Да, верно. Мы снимали в Крыму и Высоцкого постоянно увозили на выступления. А когда он не работал в кадре и не был на выступлениях, то он уходил в сторонку и писал. Каждый вечер он выдавал нам что-нибудь новенькое".*226

        В главной роли Тани Фешевой снялась Е.Проклова. Возможно, другие роли актрисы были в чём-то удачнее, но эта – самая известная. Разумеется, из-за того, что её партнёром был Владимир Высоцкий. Точнее, должен был быть партнёром...

        "Фильм снимался в Ленинграде, – вспоминает Е.Проклова, – но в павильонах "Ленфильма" мы с Высоцким никак не могли совпасть из-за своей вечной – моей и его – занятости. В итоге картина плохо двигалась, и режиссёр Хейфиц предложил нам сниматься поодиночке. На экране мы признаёмся в любви друг другу, но в павильоне каждому из нас "подыгрывал" режиссёр. Потом всё было соединено воедино на монтаже".*227 (Как видим, звукооператор картины И.Вигдорчик, этого не подтверждает.)

        Фильм "Единственная" оказался кинематографической удачей. По данным журнала "Вагант-Москва", картина стала одним из лидеров проката.*228 В год выпуска её посмотрели 33,1 миллиона зрителей. Фильм получил приз на Всесоюзном кинематографическом фестивале во Фрунзе (1976 г.) и на международном фестивале в Панаме (1977 г.). Таким образом, картина стала вторым фильмом с участием Высоцкого (после фильма "Плохой хороший человек"), который был отмечен на международном кинофестивале.

        Начало 1975 года для Высоцкого оказалось хорошим – в небольшом эпизоде он создал запоминающийся персонаж. А далее на "Ленфильме" для него пошли сплошные...

Неудачи

        Не всегда в киносудьбу Высоцкого вмешивалось начальство. Вполне естественно, что иногда он не устраивал режиссёра. Так не устроил он Г.Панфилова, постановщика фильма "Прошу слова". Высоцкий не прошёл дальше фотопроб, на которых он снят рядом с исполнительницей главной роли И.Чуриковой. По мнению режиссёра, гораздо лучше выглядел Н.Губенко, который и сыграл эту роль.

        Но, разумеется, и начальство не дремало. Иногда Высоцкий сам отказывался от роли, видимо, не желая наносить себе дополнительную травму (сколько их бывало!)

        "Потом, когда Володя уже был известен, я работал над фильмом "Память", вначале он назывался "Моё поколение", о послеблокадном Ленинграде, – рассказывал режиссёр Г.Никулин, снимавший Высоцкого в картине "713-й просит посадку". – Там был эпизод "Прощание полка", где капитан садился за рояль и пел "Тёмную ночь". Мне очень хотелось, чтобы эту песню спел Володя. А тогда он был гоним... Я с ним как-то встретился: шёл на студию, а он – со студии. Остановились, поговорили. "Володя, – говорю, – нужно сделать одно очень хорошее дело: в картине, в хорошем эпизоде, спеть песню". Он отвечает: "Григорий Георгич, не связывайся со мной! Не связывайся – вырежут". А его в ту пору действительно никуда не пропускали. В результате я пригласил в этот эпизод Валю Никулина".*229

        Так же ничем не закончилось обещание режиссёра В.Мотыля дать Высоцкому роль в фильме "Звезда пленительного счастья".

        В телефильме, который ставил Г.Мезенцев (напомню – главный оператор фильма "Интервенция") Высоцкий не снялся, кажется, просто потому, что не захотел. Предложение поступило осенью 1975-го года, а этот период был у него очень трудным.

        "Я на Володю жутко обиделся, – рассказывал Г.Мезенцев. – В 1975 году я делал для Ленинградского телевидения телефильм по рассказам Иосифа Хейфица: у него есть книжица под названием "Фиолетовый гусь" – это сборник киноанекдотов. И главное, чем эта картина отличалась от других картин подобного жанра, – все эти новеллы разыгрывали актёры, снимавшиеся в фильмах Хейфица...
        А Володя не приехал. Мы созвонились, договорились. Он пообещал, что будет играть, даже просил помочь ему оформить письмо в Театр на Таганке об освобождении его от спектаклей на съёмочный период. Я звонил в театр, договорился с администрацией, заказал смену – всё это достаточно сложно... А он не приехал! Я позвонил, сказал всё, что о нём думаю. В самых резких выражениях. Он говорил, что плохо себя чувствовал, заболел. Это было осенью 1975-го, и мне говорили, что он здоров".*230

        Неправильно говорили. После возвращения Театра на Таганке с болгарских гастролей Высоцкий действительно болел, даже оказался (правда, очень ненадолго) на лечении в Институте им. Вишневского. Но, как бы то ни было, ещё одну роль он не сыграл.

        В этом году у Высоцкого состоялся всего один концерт в Ленинграде. Совершенно неожиданно информация об этом, – а также о том, как Высоцкий провёл этот день, – обнаружилась в опубликованных отрывках из дневников А.Демидовой.

        "9 июня. Целый день репетиции "Гамлета". Вечером собрались ехать в Ленинград. Я по своим делам, Володя с Иваном (Дыховичным – М.Ц.) на концерт. Паника с билетами. Достал, конечно, Высоцкий... Полночи трепались. Новые песни, которые я не слышала раньше. Что-то про погоню и про лес, очень длинная и прекрасная – "Что за дом притих..."
        10 июня. В Ленинграде. Долго искали такси. Пошли пешком завтракать к друзьям Высоцкого – Кириллу Ласкари и Нине Ургант. Кирилл смешно показал Высоцкого, когда тот был ещё студентом и ходил в широких клёшах и тельняшке... (Тут неточность: по воспоминаниям К.Ласкари, с Высоцким они познакомились только в 1965 году, – М.Ц.) Втроём опять на поезд – завтра "Гамлет". Опять полночи трепались – две бессонные ночи. Высоцкому – привычно, а мне каково?"*231

Попытка публикации

        В 1975 году Владимир Высоцкий был как никогда близок к тому, чтобы официально напечатать подборку стихов. Как знать, может быть, если б та публикация состоялась, плотина недопущения Высоцкого в литературу была бы прорвана. Увы, не сложилось...

        "Именно в "Авроре" была похоронена последняя надежда приникнуть к советскому печатному слову Владимиру Высоцкому, – писала Е.Клепикова, работавшая в то время в этом журнале. – Несмотря на его гремучую славу, на то, что его основные тексты были на всеобщем – по Союзу – слуху, он как-то умильно, застенчиво, скромно мечтал их напечатать в какой-нибудь журнальной книжке. Или – совсем запредельная мечта – в своей собственной книге стихов. Он мечтал слыть поэтом, а не бардом. Бардностью он тогда начинал тяготиться.
        Был ему от ворот поворот во всех столичных и периферийных журналах. От издательств – и ещё покруче. И тут в Ленинграде взошла "Аврора". Высоцкий выслал подборку стихов – почти все о войне. Горько патриотичны, скупо лиричны, тональны на диво – для неистового барда – умеренны, стихи эти не только не выставляли, а как бы даже скрывали своё скандальное авторство и были актуально приурочены к какой-то годовщине с начала или с конца войны (30-летию победы в Великой Отечественной войне, – М.Ц.)
        Комар носу не подточит. И у обкома не нашлось аргументов, хотя искали и продолжали искать. Цепенели от взрывного авторского имени. Помню эту подборку стихов Высоцкого сначала в гранках, затем в вёрстке, в таких больших открытых листах. С картинками в духе сурового реализма – с военной тематикой. Поздно вечером Высоцкий с гитарой прибыл в редакцию, где его поджидали, помимо авроровских сотрудников и гостей, кое-кто и без приглашения, но это было нормально. И два часа с одним перерывом, Высоцкий честно отрабатывал – пока не потерял голос – свой единственный шанс стать советским поэтом. Только обком среагировал как надо. Очень неприятно, судя по реакции Высоцкого, когда тебя подбивают у самого финиша".*232

        Итак, первая версия: виноват обком. В 2016 г. Л.Региня, чьи воспоминания я приводил в главе о выступлении Высоцкого в "Авроре", подтвердила эту версию в разговоре со мной: "Это было указание из Смольного".

        Любопытно, что та же мемуаристка в разговоре с Л.Годованником, который состоялся задолго до моей беседы с ней, версию прямого запрета не поддерживала, а говорила о некоем "ветре беспокойства", источник которого "непонятен и анонимен". По словам Л.Регини, в редакции решили, что поэтический уровень стихов Высоцкого при переносе текстов на бумагу не дотягивает до совершенства. Таким образом, мы имеем вторую версию: прямого запрета на публикацию не было, но всё же было некое "беспокойство", на которое главный редактор среагировал, но в качестве отказа в публикации выдвинул не политическую, а литературную причину.

        Людмила Будашевская, много лет проработавшая в "Авроре", ни о каких намёках партийного руководства не упоминает, и говорит о том, что решение не публиковать Высоцкого было принято редактором безо всякого давления "сверху", – просто потому, что ему не понравились стихи Высоцкого – и это уже третья версия рассматриваемых событий.

        Когда в 2011 г. вышла неоднократно цитировавшаяся мной книга Л. Годованника, стало окончательно понятно, что именно третья версия и является правильной. Автор книги пересказывает свой разговор с тогдашним ответственным секретарём журнала "Аврора" Александром Шарымовым. По его словам, он выбрал из предложенных стихов около десятка, перепечатал рукопись, написал к ней вступительную статью и отослал в Москву Высоцкому для визирования.

        С выбором стихов Высоцкий согласился, а со вступительной статьёй – нет: он хотел, чтобы такая статья была написана поэтом А.Межировым. После этого с предлагаемыми для публикации текстами стал работать главный редактор. Он произвёл некоторую редакторскую правку, предложил убрать несколько строф из стихотворения "Я – Як-истребитель..." Вариант с правкой А.Шарымов вновь отослал Высоцкому и написал, что если тот согласен с правкой, то пусть завизирует материал. "Ответа мы не получили...", – заканчивает свои воспоминания А.Шарымов.

        Какие же стихи пытался опубликовать в "Авроре" Высоцкий? Е.Клепикова говорит о стихах военного цикла. А вот что запомнилось писателю Ф.Абрамову: "Я пытался даже кое-что публиковать. Среди них были просто стихи, чистые стихи, никакие не песни. В "Аврору"... Там были стихи "Дорожный дневник"".*233

        Сам Высоцкий о попытке публикации стихов о войне не вспоминал, но на двух фонограммах сохранился его рассказ о попытке опубликовать стихотворение "Памяти Василия Шукшина".

        "Я потом написал посвящение ему (В.Шукшину, – М.Ц.) в песне. Я стихи написал, а потом я их спел и хотел их напечатать, но так как там было не только про него, а про всех друзей, они как-то остались, не пошли..."*234

        "Я написал на смерть Васи Шукшина стихи, которые единственный журнал сразу предложил... это ленинградский журнал, но потом и они тоже чего-то такое... Я не знаю, почему, они отказались, стали корнать..."*235

        Машинописи текстов, предназначенных к публикации в "Авороре", сохранились и из них следует, что предполагалось опубликовать следующие стихотворения: "Памяти Шукшина", "Люблю тебя сейчас…", два стихотворения цикла "Из дорожного дневника" – "Ожидание длилось..." и "Ах, дороги узкие..."

Пансионат "Дюны"