|
<<< К началу повести
Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2007-2015)
Владимир Высоцкий в Одессе
(окончание)
Сказав о круизах по Крымско-Кавказской линии, которые Высоцкий совершал на "Грузии" под командованием А.Гарагули, нельзя не сказать и о другом судне и другом капитане. А.Назаренко, капитан теплохода "Шота Руставели", тоже удостоился чести оказаться в числе тех, кому Высоцкий посвятил песню. "Лошадей двадцать тысяч в машины зажаты..." имеет посвящение на беловом автографе: "Александру Назаренко и экипажу теплохода "Шота Руставели"".
"М.Ц. – Александр Николаевич, как Вы познакомились с Высоцким?
А.Н. – Мы познакомились совершенно случайно. В 1968 году снимался фильм "Служили два товарища", где Высоцкий играл роль поручика Брусенцова. Для съёмки сцены эвакуации режиссёр картины арендовал небольшой пароход в Одессе. И вот главный инженер, все его называли дядя Коля, а фамилия его была Ермошкин, сказал мне:
– Знаешь, тут Высоцкий снимается. Удели ему время, пожалуйста.
Я был тогда молодым тридцатилетним парнем, в то время я только что стал капитаном теплохода "Аджария". Хотелось принять Высоцкого, как только можно хорошо – и коньяк был самый лучший, и закуска соответствующая...
Постепенно мы подружились, а потом произошёл такой случай. Володины друзья с большим трудом "выбили" ему концерт в Одессе в Политехническом институте. А вышло так, что он у меня был в день выступления. Ну и перепил немного... А в зале института, который вмещает человек семьсот, собралось полторы тысячи. Не то, что сесть – стоять было негде! И они часа два ждали, а Володя не приехал. Меня потом вся Одесса год ненавидела.
А потом я понял: ни в чём он так не нуждался, как в отдыхе. А какой самый лучший отдых? Круиз по Чёрному морю! В то время это был самый лучший вариант. И он стал приезжать ко мне каждое лето.
М.Ц. – Сколько раз Высоцкий был на "Аджарии"?
А.Н. – Два раза – в 1968 и 1969 годах. С 1970 года я был капитаном теплохода "Шота Руставели", и Володя каждый год приезжал туда. За год до смерти уже не приехал – у него уже другая жизнь была. Появилась возможность жить полгода во Франции, бывать за границей и так далее.
М.Ц. – Как он проводил время во время круизов?
А.Н. – Мы поступали таким образом. Я просил его, чтобы он два раза за рейс выступал перед пассажирами (чтобы никто не придирался, зачем он здесь), а в остальное время он отдыхал. И, конечно же, я старался избавить его от назойливого внимания. Потому что, сами понимаете, много было таких, которые лезли к нему с бутылкой лучшего коньяка и вопросом: "Ты меня уважаешь?"
М.Ц. – Он писал стихи на корабле?
А.Н. – Да, у него была такая возможность. Я давал ему "люкс", и он мог работать без помех. Писалось ему тяжело. Иной раз по двадцать-тридцать вариантов одной и той же песни записывал. Черновики уничтожал. Я как-то хотел спрятать один листок, сохранить. Он увидел и не позволил:
– Ты куда берёшь? Ни в коем случае! Отдай сейчас же!
Песню "Лошадей двадцать тысяч в машины зажаты..." он написал на "Шота Руставели", написал лично для меня. У меня хранится оригинал этой песни, написанный рукой Володи. Это он мне сам подарил и ещё кораблик на листке пририсовал.
М.Ц. – При написании этой песни Высоцкий, очевидно, использовал Ваши рассказы? Ведь он на тот момент за границей ещё не бывал, а в песне множество морских деталей.
А.Н. – Он всегда очень внимательно слушал меня, это правда. К тому же, я коллекционировал слайды и открытки. Одних только таитянских видов у меня было штук сто. Видимо, и мои рассказы, и слайды эти и были им использованы для песни.
Кстати, ещё одна известная песня Высоцкого – "Был шторм, канаты рвали кожу с рук..." написана на "Аджарии".
М.Ц. – В песне "Лошадей двадцать тысяч..." очень много морских терминов. Неужели Высоцкий так тонко знал эту специфику?
А.Н. – Ну он, конечно, консультировался со мной по поводу терминологии. А как песня появилась, я Вам сейчас подробно расскажу. Мы заходили в Новороссийск. Все мы были на мостике – я, Володя, Марина и ещё был Зиновий Высоковский. Вы знаете, возможно, что в Новороссийске есть такой ветер местный – бора, страшный такой ветер, срывающий с места камни.
Опытным капитанам разрешалось, на их усмотрение, заходить в порт без лоцмана. Когда заходили в порт, ветер был в правый борт. Надо в определённые точки отдать якорь. Якорь задерживает нос, а корму очень быстро разворачивает, и судно становится носом к ветру. Надо сделать так, чтоб корма прошла причал, надо ещё потравить якорь четыре-пять смычек, а потом уже буксир по команде капитана подрабатывает, подталкивает корабль к причалу. Когда выходить из бухты, надо смычек семь якоря выбрать, каждая смычка длиной 23 метра.
Высоцкий всё это наблюдал, стоя на мостике, у него всё лицо было в пыли, но он до конца отстоял. (Кстати, потом через много лет Зиновий Высоковский в какой-то газете, где он писал свои воспоминания, об этом рассказывал. Мне прислали эту газету, не знаю только, где она.) И Володя эти впечатления хватанул. Он такой, знаете, был очень цепкий в этом плане.
М.Ц. – С помощью моряков я разобрался в терминах, упоминаемых Высоцким в этой песне. Мне только непонятно выражение "руль полборта налево".
А.Н. – Объясняю. Руль разрешалось поворачивать на 32 градуса на каждый борт. Если повернуть больше, скажем, на сорок пять, он уже менее эффективен, вода уже тормозит движение и маневренность. По команде "Право на борт!" или "Лево на борт!" рулевому надо быстро прокрутить "баранку" так, чтобы перо руля стало по отношению к диаметральной линии на 32 градуса. А пол-оборота – значит, ровно наполовину.
М.Ц. – Я, в общем, примерно так и понимал, смущало меня только то, что в песне звучит "полборта", а не "пол-оборота". Значит, была такая команда.
А.Н. – Да. Я давал разные команды, но Володе понравилась именно эта – "полборта налево". Видно, красиво звучала.
М.Ц. – Бывший капитан "Белоруссии" Ф.Дашков однажды в интервью рассказал, что в 1969 году на "Аджарии" была сделана видеозапись Высоцкого. Она сохранилась?
А.Н. – Это хорошо, что Вы об этом вспомнили. Получилось так, что однажды у нас на "Аджарии" были в круизе западные немцы. Им так всё понравилось, что они подарили нам видеокамеру с кассетами. И мы Высоцкого снимали не один раз, а очень часто. Все записи были в единственном экземпляре, они хранились на корабле, а потом их украл или, если угодно, взял бывший радиотехник. Он всегда был, так сказать, склонен к бизнесу. Когда Высоцкий написал "Был шторм..." и спел её нам, этот парень сделал копию, и через неделю песню эту можно было купить в любом киоске звукозаписи на одесском базаре.
М.Ц. – Вам не доводилось встречаться с Высоцким, так сказать, на суше – дома или за границей?
А.Н. – К сожалению, нет. За границей не получалось, а в Москве его всякий раз не было на месте, когда я приезжал туда по делам. Так что общались мы только на кораблях и в черноморских портах. Но зато часто и долго – целых десять лет".*214
Во время съёмок "Опасных гастролей" Высоцкий приезжал в Одессу часто и жил там подолгу. "Было много потрясающих историй, – вспоминал Г.Юнгвальд-Хилькевич. – Например, все артисты – и великие, и невеликие – жили в гостинице "Аркадия". А внизу располагался ресторан. Как-то одновременно приехали Рада и Коля Волшаниновы – цыгане, исполняющие в фильме романсы, Высоцкий, Копелян, Переверзев, Брондуков, Лина Пырьева. Вся эта компания спустилась в ресторан.
В то время Высоцкий был в самой крутой опале у властей. Когда я начал снимать, секретарь местного обкома издал распоряжение "не пускать в Одессу Высоцкого". Правдами и неправдами Высоцкого поселили в "Аркадии"...
И вот в разгар застолья Высоцкий взял гитару и вышел на сцену. И пошло: "Охота на волков", "Протопи ты мне баньку по-белому..." Люди снаружи, услышав его голос, как завороженные мчались к "Аркадии". Привалило столько народу, что выдавили витринное стекло ресторана. Но администрация слова не сказала. Народ тут же собрал деньги и отдал директору ресторана. Всё было сделано тихо и без участия милиции. Вся улица была полностью запружена. Останавливались с двух сторон трамваи, люди выскакивали и бежали к ресторану послушать. Песня через микрофон разносилась по улице. Через разбитое окно. Потом стали петь Волшаниновы, потом опять Высоцкий. Люди орали и бесновались, хлопали, плакали. Каждый, кто был там, запомнил это на всю жизнь".*215
Звучит, как преувеличение? Но вот ещё один случай, свидетельствующий о невероятной популярности Высоцкого. Этот эпизод рассказал оператор Одесской киностудии В.Авлошенко киевскому высоцковеду В.Ткаченко.
"В 1969 году Авлошенко находился на Одесской киностудии по своим делам. Ему позвонил Олег Халимонов, с которым они были знакомы, и пригласил к себе в гости. В то время О.Халимонов был ещё старшим механиком на танкере "Хулио Антонио Мелья". Авлошенко через какое-то время приехал к Халимонову и увидел, что у того в гостях Высоцкий, который в то время снимался в "Опасных гастролях". По свидетельству Авлошенко, Высоцкий тогда не пил, потому что в этот день должны были снимать сцену пожара на складах театра, где гибнут Коваленко и Думбадзе. Все ждали Копеляна из Ленинграда. Так вот, в гостях у Халимонова Высоцкий вдруг предложил послушать песню "Банька по-белому", которую ни Халимонов, ни Авлошенко ещё не слышали. Высоцкий спел. По словам Вадима Сергеевича, они с Халимоновым просто обалдели, до того это было сильно и впечатляюще. После, за разговорами, Высоцкий спел ещё что-то. А потом ещё раз спел "Баньку", перед этим признавшись, что заметил, какое сильное произвела эта песня впечатление.
Во время исполнения песни Авлошенко подошёл к балкону и увидел, что во дворе, прямо напротив балкона (О.Халимонов жил на втором этаже), на теннисном столе устроились несколько мальчишек с магнитофонами, и, стоя в полный рост, держали микрофоны, т.е. записывали всё, что пел Высоцкий. Когда Высоцкий закончил петь, Вадим Сергеевич подозвал его к балкону и тот через тюль глянул вниз. Потом махнул рукой и сказал, что, мол, привык к этому".*216
Когда я спросил об этом О.Халимонова, тот подтвердил, что всё именно так и было – одесские мальчишки сделали уникальную запись Высоцкого.
В середине 1960-х годов с Высоцким часто общался в Одессе известный кинорежиссёр П.Тодоровский. Я попросил его поделиться воспоминаниями о той поре:
"П.Т. – Я не могу сказать, что мы с Володей очень крепко дружили, но было несколько замечательных встреч.
Однажды Михаил Швейцер снимал в Одессе "Золотого телёнка". Вы, кстати, наверное, не знаете, что в этом фильме у него играл Марлен Хуциев, потом этот эпизод вырезали. И вот собралась компания, в том числе, Володя Высоцкий. Мы жили на третьем этаже в доме, который назывался Дом работников искусств. Там жили киношники, деятели оперы, филармонии...
И вот при распахнутом настежь балконе поёт Володя Высоцкий. Уже двенадцать ночи, уже половина первого... Дворничиха кричит: "Прекратите! Я сейчас милицию вызову! Вы спать не даёте!" И, действительно, в час ночи явился участковый, молодой парень. Зашёл он в комнату такой грозный-грозный – и вдруг увидел Высоцкого. Улыбнулся и говорит: "Ребята, а можно я с вами посижу?" Вся строгость улетучилась...
Потом была ещё одна замечательная история. Володя прилетел почему-то поздно вечером, зашёл ко мне и говорит: "Я сейчас еду на Санжейку". Санжейка – это такое место, где отдыхали "дикарём". Приезжали на машинах, ставили палатки. Он говорит: "Поехали, у нас шашлыки в машине".
Ну, поехали мы. Развели костёр, шашлыки начали жарить. Володя стал петь, начал уже где-то в час ночи – пока добрались, то да сё... Я вторую гитару с собой захватил, подыгрываю ему. И вижу, что откуда-то из темноты появляются люди. Всё больше и больше, больше и больше... В конце концов, мы были окружены огромной толпой. Люди на наш костёр и на голос Высоцкого шли, как мотыльки на огонь – мужчины, женщины, дети. И до самого восхода солнца пел Володя, он же был очень заводной.
А как он пел в гостинице "Аркадия"! Он тогда приехал сниматься у Юнгвальд-Хилькевича в "Опасных гастролях". Собралась хорошая компания, было замечательное застолье, и Володя пел несколько часов. Уже поздно было, так администрация гостиницы, хоть и вежливо и уважительно, но попросила его прекратить.
М.Ц. – Вы заговорили о том, как подыгрывали на гитаре Высоцкому. Любители его творчества прекрасно знают фонограмму, сделанную у Вас дома в Одессе в 1969 году, где Вы подыгрываете Высоцкому на второй гитаре. Признаюсь Вам, это одна из любимых моих фонограмм. Вы играли "с листа" или репетировали с Высоцким перед фонограммой?
П.Т. – Володя снимался тогда в "Опасных гастролях", а мы жили напротив студии. Он довольно часто заходил к нам. У него была язва желудка, и моя жена варила ему манную кашу или овсяночку.
И вот однажды он к нам зашёл, поел, отдохнул и сказал: "Давайте я запишу вам последние свои песни". А у меня всегда дома есть две-три гитары. Я взял вторую гитару. Мы не репетировали, мне не очень сложно было угадать вперёд на два-три хода. Я ему на одной струне подыгрывал. Мы записали бобину целую – там была и "Охота на волков", и "Ноты", и "Жираф большой..."
Самое поразительное для меня случилось чуть позже. Через две недели я оказался в Нижнем Тагиле с картиной и зашёл в кинотеатр. И там был магнитофон, и звучала эта запись. Как же молниеносно расходились по стране его песни!"*217
В июне 1969 года съёмки "Опасных гастролей" проходили особенно напряжённо – надо было нагонять время, потерянное в самом начале съёмочного периода. Весь съёмочный график был построен "под Высоцкого", который был очень занят в театре и прилетал в Одессу в каждый свободный от спектаклей в Театре на Таганке день. Тогда же, в июне, в Одессу прилетела Марина Влади. Рассказывает С.Крупник, исполнивший в картине роль факира Али-Бабы:
"Подвал, где находилась небольшая столовая, был битком набит артистами, операторами, осветителями.
В этой тесноте за центральным столиком я разглядел Володю и рядом с ним женщину. Она держала его за руку, преданно глядя в глаза. "Влюблённая поклонница", – сразу определил я. Но странным мне показалось, что Володя умилённо смотрел на эту даму... Высоцкий, не отрывая от неё взгляда, сказал: "Познакомьтесь". – "Марина", – представилась она и протянула руку. И только тут меня осенило, что это Марина Влади, королева французского кино.
Перед ней стояла тарелка борща, который она начала есть алюминиевой ложкой. Алюминиевая вилка без одного зубца лежала рядом. По всему было видно, что вся эта обстановка и борщ ничуть её не шокируют. Главное, что Высоцкий был рядом..."*218
Если М.Влади и шокировала поначалу советская действительность, то у неё уже было время к ней привыкнуть. Режиссёр Одесской киностудии В.Козачков, часто общавшийся с Высоцким в конце 1960-х годов, рассказал мне:
"Когда Марина приехала в Одессу, они с Володей поехали в санаторий "Дружба". Там работала главным врачом моя знакомая. Я попросил её поселить их там, так она отказалась. Сказала так: "Высоцкого я бы поселила, но вдвоём с Мариной, с иностранкой – это совершенно невозможно"".*219
Выручили коллеги-кинематографисты. Как рассказал мне бывший работник Одесской киностудии И.Рудяк, Высоцкий и Влади жили на даче у Г.Колтунова, автора сценариев таких известных советских фильмов, как "Сорок первый", "Максимка", "Чрезвычайное происшествие" и – "Зелёный фургон". Не тогда ли впервые посетила Высоцкого идея снять "Зелёный фургон" заново?
Видимо, о том же приезде М.Влади в Одессу рассказывает Г.Говорухина, жена режиссёра С.Говорухина:
"Марина приехала в Одессу после страшной травмы. Она снималась во Франции и упала с декорации. Побилась сильно. Она обратилась к одесским властям, чтобы ей разрешили проводить процедуры в санатории. (Вот зачем понадобился санаторий "Дружба"! – М.Ц.) Жить она должна была по категории иностранки – в гостинице, но даже для Марины это были бешеные деньги. И тогда мы решили снять дачу. (Очевидно, к Колтунову, хорошо знавшему С.Говорухина, Влади и Высоцкий перебрались позднее, – М.Ц.)
Это был очень красивый старинный особняк 18 века. На берегу моря. Приехали туда с Мариной утром, видим: внутри грязь чудовищная. И Марина, французская актриса, "звезда", засучила рукава, повязала косыночку, взяла таз, и практически одна всё выдраила. Потом мы поехали с ней на рынок, накупили вкусного, она сама приготовила ужин, накрыла стол. И вечером на веранде идеально чистой дачи с накрытым столом ждала своего Володю.
Володя на выходные уезжал в Москву играть спектакли. Как-то я готовила завтрак, а Марина пошла на море. До моря недалеко, перейти шоссе, пройти две дюны. Вдруг минут через пятнадцать прибегает обратно. Оказывается, к ней начал кадриться какой-то мужик с одесским нахальством".*220
На съёмках фильма "Опасные гастроли" была написана песня "Ноль семь". Об этом рассказывал снимавшийся в картине знаменитый когда-то танцовщик В.Шубарин:
"Встретились мы с ним на съёмках фильма "Опасные гастроли", в котором Володя играл главную роль, а я танцевал. В одесской гостинице нас поселили в соседних номерах. Поздно вечером приходит ко мне Высоцкий и предлагает поменяться комнатами. Заказал, говорит, телефонный разговор с Мариной Влади, только прокричу в трубку "Здравствуй, это я!" – обрыв на линии, попробую с твоего телефона, авось получится. Я не возражал. Часов в пять утра влетает: дозвонился-таки! И показывает новую песню. Конечно, это была знаменитая "Ноль семь".
Через четыре дня прилетела в Одессу Марина Влади. Володя предложил вечерком посидеть где-нибудь: тебя, говорит, узнают, поможешь нам найти свободное местечко в ресторане. Поехали на Морвокзал. Мы с Мариной пили "Пшеничную". Высоцкий ничего не пил. Актриса сетовала, что Володя давно не пишет ничего нового. Вот тебе, говорит, тема: "От жажды умираю над ручьём". Высоцкий улыбнулся и на меня кивает: вон Володька напишет. А я после "Пшеничной" "завёлся": и напишу! Ночь не спал. Утром показал стихи Высоцкому. Он прочитал, посмотрел удивленно: "Это про меня". Ровно через неделю после похорон Володи Высоцкого я и запел ту самую, написанную с его подачи песню на своих концертах".*221
В середине 1970-х гг. Высоцкий встретился в Одессе со своим школьным приятелем М.Горховером:
"Я приехал, туда с ансамблем лилипутов. Гостиница в самом центре Одессы, на Дерибасовской. Спускаюсь в кафе: "Здравствуйте, Владимир Семёнович!" Володя меня спрашивает: "Ты с кем?" Он знал, что я работал тогда ударником в разных музыкальных коллективах. Отвечаю: "Я – с маленькими". Лилипуты не любят, когда их называют лилипутами. Они не любят, когда им помогают, – тебе тяжело, давай я понесу... А я к ним относился, как к равным, они меня за это уважали.
Володьке это страшно понравилось – "маленькие". Он целый день ходил за мной по пятам: "Ну познакомь меня с ними". – "У нас вечером концерт, некогда". – "Ну после концерта". Познакомил я его с маленькими, они притащили гитару... И Высоцкий для лилипутов пел, пел долго, почти всю ночь. Маленькие были страшно довольны".*222
В те же годы однажды совершенно случайно Высоцкий столкнулся в одесском аэропорту с актёром А.Ковалёвым (наш разговор с ним уже упомянут – в рассказе о фильме "Случай из следственной практики").
"А.К. – Это была просто случайная встреча. В те годы я и моя жена Жанна Владимирская работали в Москве и играли в литературно-драматическом театре ВТО, где готовился спектакль по повести Шукшина "Там, вдали". Мы решили в этот спектакль включить несколько песен Володи. Естественно, надо было спросить его разрешение, а искать его было довольно трудно. И вдруг мы сталкиваемся, что называется, нос к носу.
Я ему говорю: мол, Володя, так и так, хотим включить в спектакль твои песни, если ты не возражаешь. Он говорит: "А кто будет петь?" Я говорю: "Жанна". Он ответил: "Ну, она хорошая актриса". В результате мы даже заключили договор, и он получил какие-то деньги. Но главное в том, что это был официальный спектакль с официальной афишей, где Володя был указан как автор песен.
М.Ц. – В каком году был поставлен этот спектакль?
А.К. – Думаю, году в 1975-м или в 1976-м.
М.Ц. – Не припомните, какие именно песни входили в тот спектакль?
А.К. – Там было довольно много песен. Начинался спектакль с исполнения Жанной "Коней привередливых". Потом "Цыганочки" – "В сон мне – жёлтые огни…" Ещё она пела "Я несла свою беду…". Звучали ещё "В жёлтой жаркой Африке", "Здесь лапы у елей дрожат на весу…", "Ну вот, исчезла дрожь в руках...""*223
Вот так случайная встреча в Одессе помогла песням Высоцкого зазвучать со сцены в Москве. (Кстати, до сих пор в литературе встречались упоминания об использовании в той постановке только "Коней привередливых" и "Ну вот, исчезла дрожь в руках…")
Любовь к Высоцкому в Одессе была такой, как и по всей стране – огромной. В связи с этим интересен случай, рассказанный уже неоднократно упомянутым на этих страницах В.Мальцевым корреспонденту киевской газеты "Сегодня" (выпуск от 24 января 2008 года):
"Помню, во время съёмок "Как царь Пётр арапа женил", он обгорел, да ещё как. Сидим мы на Каролино-Бугазе на даче с Говорухиным, а Высоцкий сокрушается: завтра лететь на съёмки, а он красный, как варёный рак. Услышал этот разговор на пляже какой-то парень, не поленился, в аэропорт съездил и привёз мазь на основе китового спермацета. Мазь была в бутылке, так мы ещё прятали её, чтобы осветители, которые с Володей летели, не подумали, что это мы ему выпить привезли".
Ещё один любопытный случай, связанный с Высоцким, припомнил М.Жванецкий во время своего выступления в ленинградском ДК им. Ленина 18 июня 1985 года:
"Я их пригласил к своим друзьям в Одессе, к морякам, так как они очень любили моряков, особенно Володя...
На следующий день должно было быть наше выступление на одесском заводе "Промсвязь". Марина и Володя очень хотели нас послушать – Карцева, Ильченко и меня. Концерт был назначен в обеденный перерыв. День был жаркий, и когда я увидел их в приближающихся "Жигулях", я сразу понял, что будет какой-нибудь скандал – Марина выглядела почти неодетой. На ней было какое-то такое платье, которое мало что прикрывало.
И вот, когда они вошли в цех, руководство завода потребовало чем-то её прикрыть. И набросили на неё какую-то плащ-палатку. Она так изящна была со своими голыми плечами, и так далее, а на неё набросили какую-то дерюгу.
Они уселись на свои места в зале, мы вышли на сцену и начали своё выступление. Но это было невозможно, так как в зале началось какое-то прохождение вокруг Володи и Марины, как в мавзолее. Все начали вставать с мест, смотреть на них, ходить вокруг. Просто невозможно было начать концерт, пока Володя не крикнул: "Сидите спокойно, дайте посмотреть!" Тогда собравшиеся притихли, уселись на свои места и стали нас слушать, но всё равно, продолжали глазеть на них". (Расшифровка фонограммы – Л.Фурман.)
Во время совместных приездов в Одессу Высоцкий и Влади жили, в основном, на дачах у друзей – режиссёра С.Говорухина и упомянутого выше сценариста Г.Колтунова. Об эпизоде, произошедшем во время съёмок фильма "Место встречи изменить нельзя", рассказывает А.Аксёнова, в описываемые времена – помощник главного редактора Одесской киностудии:
"Летом 1978 года во время съёмок "Эры милосердия" (так в тексте; как известно, такое название фильма утверждено не было, – М.Ц.) Говорухин иногда, в перерыве между съёмками, заходил к нам в сценарно-редакционную коллегию с актёрами, которые снимались в фильме. Мы, конечно, очень радовались этим посиделкам, угощали их чаями, бутербродами, это всегда было очень интересно. Однажды он пришёл с Владимиром Семёновичем Высоцким, речь зашла о том, что должна приехать Марина Влади, и есть проблема с жильём – в гостинице жить они не хотели по вполне понятным причинам: излишнее внимание к этой знаменитой паре было не только со стороны поклонников...
Мои родители в это время находились в отпуске, и их большая квартира на улице Чкалова была свободна. Я предложила её, как возможный вариант. Недолго думая, Станислав Сергеевич вызвал из гаража машину, и мы втроём отправились смотреть квартиру. Владимир Семёнович был в костюме Жеглова, и поехал, не переодеваясь.
Когда мы вошли, я принялась готовить кофе на кухне, а Высоцкий осмотрел квартиру и попросил разрешения воспользоваться телефоном для междугороднего звонка. Разговаривал он долго. Мы с Говорухиным пили кофе на кухне, и только минут через 20-25 Владимир Семёнович присоединился к нам. Помню, я подумала тогда, что он звонил от нас, а не по телефону из группы, поскольку понимал, что наш телефон не прослушивается...
После мы вернулись на студию. Высоцкий поблагодарил за заботу и желание помочь. Впоследствии они с Мариной Влади жили в другом месте – на берегу моря, у знакомых Говорухина – на даче Григория Колтунова".*224
О том, как Высоцкий и Влади оказались на даче у Г.Колтунова, рассказала его дочь Елена Колтунова в разговоре с биографом Высоцкого Л.Черняком:
"Когда шли съёмки телефильма "Место встречи изменить нельзя", Владимир Семёнович был вместе с Мариной в Одессе. Гостиница была очень дорогая, поскольку Марина была иностранка. У Говорухина была двухкомнатная квартира, "трамвайчик", это очень тесно. Поэтому возникла другая идея. У нас пустовала дача, мои родители не въехали в неё весной. Спросили папу, не против ли он, чтобы какое-то время они пожили на нашей даче. Не сняли, а просто пожили. Родители согласились. Со студии приехала команда уборщиц, которая привела дачу после зимы в порядок. У нас в Аркадии большая дача, и они поселились там. Их гидом был мой сын, тогда ещё подросток, Владик. Это имеет значение, потому что Марина сыну говорила: "Ты Владик, а я Влади". Потому что он по наивности подростковой согласился, что он будет звать её просто "Марина", и они будут на "ты". И он её повсюду сопровождал.
Короче говоря, он их привёз. В это время соседский мальчик сидел на нашей черешне и воровал черешню. Вдруг он увидел, что по нашей дороге идут, не более, не менее, мой Владик, – на это ему было наплевать, – но за ним шёл Высоцкий, а за Высоцким шла Влади. Он с перепугу упал с дерева и сломал руку".*225
"Когда народ узнал, что у нас на даче (адрес дачи: ул. Каманина, дом 15А, – М.Ц.) живут Высоцкий и Влади, то туда пошёл поток любопытных, – сказала мне Виктория Колтунова, другая дочь оператора. – Им надо было то черешни нарвать, то ещё чего-то. Мне за этих соседей было неудобно, поэтому, во-первых, я всех отгоняла, а во-вторых, не ездила туда сама, потому что не хотела действовать людям на нервы. Я человек деликатный, поэтому старалась там бывать поменьше. Заехала, что-то взяла и тут же уехала. Так что общения у нас практически не было".*226
Другой случай, произошедший во время съёмок фильма "Место встречи изменить нельзя" описан неоднократно бывшим карточным шулером, а ныне писателем А.Барбакару.
"Популярная точка – бильярдная в одном из парков Одессы. Традиционное место общения профессионалов. Очень уважаемый мной профессионал старого образца Ленгард во время съёмок фильма "Место встречи изменить нельзя" обыграл здесь на пару с Дипломатом (тоже известный специалист) Высоцкого и Конкина. Дипломат, кстати, исполнял виртуозные удары кием для фильма. Выиграли они всего сто рублей.
"Было бы больше, – грустил Ленгард, – если б над душой не висела эта... "шмондя"... Ну как её? Жена Высоцкого. Не давала играть".*227
Как оказалось, описанное не вполне соответствовало действительности. Как пишет тот же А.Барбакару в другой книге (кстати, вышедшей за год до той, которая цитировалась выше), "этот эпизод я описал в "Записках". И где-то там же, рядом с этим эпизодом, рассказал о том, что виртуозные удары для фильма исполнял Фриц (прозвище известного в Одессе бильярдиста В.Иванова, – М.Ц.).
В Издательстве решили добавить эпизоду интриги, обобщить эти два подэпизода. В напечатанном варианте вышло, что бильярдный трюк демонстрировал тот самый Дипломат. Но в Одессе-то все знают, что удары для фильма исполнял Фриц. Да и в кадре он легко узнаётся. Вот и пошёл слух, что Фриц с Люстгардом (так в тексте, – М.Ц.) хлопнули Высоцкого.
Именно поэтому, зная, в каком виде эпизод выйдет в книге, я не особо переживал. Во-первых, считал, что это тот самый допустимый уровень пресловутого художественного вымысла, а во-вторых, был уверен, что неточность только польстит самолюбию Фрица.
"Обыграть Высоцкого – для кого-то, может, и подвиг, – сказал он мне сейчас, – для меня – подлость".*228
Поблагодарим автора за уточнение. Теперь мы не только точно знаем, кто обыграл Высоцкого в карты, но знаем и имя человека, игравшего на бильярде за Высоцкого и Куравлёва – Владимир Львович Иванов. Через несколько лет в беседе с корреспондентом киевской "Газеты по-украински" (выпуск от 29 января 2008 г.) В.Иванов решил вдруг вспомнить то, чего не было: "Работать с Высоцким было очень интересно. Он был фанатом бильярда. Мы не раз играли с ним после съёмок". Как, интересно, мог играть Высоцкий с Ивановым, если для сцены в бильярдной ему потребовался дублёр?
Не повезло Владимиру Семёновичу, на шулеров нарвался... Но бывали во время съёмок "Места встречи..." истории и другого рода. Рассказывает А.Градов, исполнитель роли Николая Тараскина:
"Помню случай, когда мы с Высоцким оказались в аэропорту Одессы. Он улетал в Москву, на спектакль, а я – в Свердловск на съёмки. Было обложное небо, дождь, нелётная погода, и мы застряли надолго. Высоцкого сразу узнали, подошли моряки и попросили его спеть пару песен, но не было гитары. Моряки тут же куда-то съездили, привезли. Высоцкий, конечно же, согласился. Мы поднялись в ресторан, который уже закрывался, но когда там узнали, что будет петь Высоцкий – двери распахнулись настежь и всё равно не могли вместить всех желающих... Высыпали официанты, повара, вся кухня – ресторан набился битком. Пел Высоцкий всю ночь. Вот это был концерт!"*229
Да, когда Высоцкий соглашался петь, желающих его послушать искать не приходилось. Рассказывает слушательница одного из, очевидно, последних домашних концертов Высоцкого в Одессе П.Шапиевская:
"Это было поздней осенью 1978 года в Одессе. На углу улиц Канатной и Чичерина стоял незаметный старый дом, в одной из квартир которого жил Валерий Александрович Шишин, известный фотохудожник, заведующий фотолабораторией университета им. Мечникова.
…Однажды зазвонил телефон, и в трубке я услышала взволнованный голос Валерия Александровича: "Полина, сегодня мне позвонили из Москвы и сообщили, что в гостях у меня будет Володя Высоцкий, ему дали мой адрес, сейчас в Одессе снимается фильм "Место встречи изменить нельзя" с его участием. Вы придёте?" – "Конечно, приду", – ответила я.
…Шёл час за часом, но Высоцкого всё не было. Выяснилось, что рейс из Москвы задерживается. Я уже почти потеряла надежду увидеть известного актёра и певца. И вдруг – звонок в дверь. На пороге – промокший от дождя Высоцкий в свитере и джинсах, а в руках какой-то большой пакет, тщательно обёрнутый плащом из болоньи. Когда он развернул этот пакет, мы увидели гитару. "Хорошо, что под дождь не попала, – это были первые слова Высоцкого.
По просьбе Валерия Александровича, я пригласила всех к столу, а Высоцкий сказал: "Стакан водки и кусочек хлеба". Он уселся возле журнального столика, сделал глоток из стакана, не дотрагиваясь до закуски, и взял в руки гитару. Ещё раз осмотрев её, он запел. В каждой песне был свой мир, он пел о войне, о любви, о жизни, о друзьях и врагах. Мне хотелось, чтобы этим песням не было конца.
Стало светать, а он всё пел и пел, перед ним стоял недопитый стакан водки и рядом лежала корочка ржаного одесского хлеба".*230
Вернуться на другие страницы повести: 1 2 3 4 5
6 7 8 9 10
_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)
|
