|
На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"
К оглавлению раздела
Дата публикации – 6.07.2011 г.
О Владимире Высоцком вспоминает
Ахмет Саттарович САТТАРОВ
А.С. – Я был студентом первого курса и отрабатывал своё журналистское перо в маленькой газете "За культурную торговлю". Это была газета московских поваров, жуликов и так далее. Там работал журналист Александр Переходин. У него была говорящая фамилия: он переходил из одной газеты в другую и от одной жены – к другой. Жён было пять, и всем он платил алименты. Псевдоним у него был – Александр Стервоедов, очень он стерв не любил: писал разгромные фельетоны – и потом менял газету.
Переходин был моим учителем. Он был шикарный журналист, ас своего дела. Он был завсегдатаем Театра на Таганке, там подружился с Высоцким, и однажды мы организовали с ним встречу.
М.Ц. – Когда и где это было?
А.С. – Это было в октябре или начале ноября 1968 года. Мы организовали встречу с Высоцким и с олимпийскими чемпионами. Как раз закончилась Олимпиада в Мексике. Встреча проходило в кафе "Хрустальное" на Кутузовском проспекте. Кафе "горело" – там рядом цековские дома и дома КГБ, поэтому народ туда не ходил, кафе пустовало. Мы придумали, как сделать бизнес этому молодому кафе.
В нашей газете мы объявили, что такого-то числа будет встреча с олимпийскими чемпионами и Владимиром Высоцким. Желающих было очень много. Их было столько, что даже у туалетов внизу поставили столы. Перед кафе была конная милиция. Попасть было невозможно, стекло разбили!
Мы с Сашей вели программу. Он был красавец с замечательным голосом – настоящий русский парень. Он рассказывал свои байки – рассказчик он был прекрасный, – а я читал свои рубаи, приколы разные. И ещё там был бард Владимир Васильев, он пел свои песни под гитару.
Мы сели за столы часов в восемь. Концерт идёт, публика уже полупьяная. И когда уже дело шло к полуночи, публика стала скандировать: "Вы-соц-ко-го! Вы-соц-ко-го!" И тут приезжает Володя.
Он приехал прямо из театра, даже грим не снял, в своей любимой чёрной футболке. Мы с ним познакомились, выпили по рюмочке. И тут такой случай произошёл. Когда Высоцкий ещё ел за столиком, пел Васильев. А весь зал кричит: "Высоцкого!" Тогда Володя, не доев свой бутерброд, встаёт, подходит и становится рядом с Васильевым. Раскидывает руки крестом и говорит: "Если вы не будете слушать барда, певца, который поёт лучше меня, я вам петь не буду!" И вся пьяная публика замолчала...
Потом Высоцкий выдал подряд пять или шесть песен – и публика визжала после каждой. Он был в ударе! Потом я его сменил, читал рубаи, потом Саша что-то говорил – и так оно было часов до двух или до трёх ночи. Народ нельзя было выгнать, уже милиция вмешалась. Наконец, кафе очистили, а мы опять сели за стол и часов до пяти поддавали, закусывали и знакомились. Я ему свои рубаи показывал. Володя говорит: "Ну, старик, у тебя рубаи просто хайямовские. А у меня вот – ни одной публикации, всё только на плёнках".
Я говорю ему: "Пойдём ко мне?" А я жил тогда на Старом Арбате. И мы пешком пошли по Бородинскому мосту, и пришли ко мне. Это был дом номер 35, напротив театра имени Вахтангова. Квартира номер 13 или 14, не помню. Пришли, Володя открыл холодильник, – а там коньяк, икра и прочее. Кровать такая антикварная, витая, из красного дерева. Он говорит: "Откуда такая антикварщина у бедного поэта?" Я говорю: "Старик, ты извини – я не бедный поэт, а старший метрдотель спецгруппы Кремля".
Мы разговорились. Оказалось, он, как и я, любил лошадей. А я – бывший пограничник, показал ему фотографии свои армейские, где я на коне. А он мне показал помятую телеграмму от Евтушенко, где тот пишет откуда-то с Севера: "Старик, я слышал тут по радио твои песни".
А потом в том же году нам организовали встречу в Зеленограде в кафе-столовой фирмы "Орион". Огромная столовая мест на пятьсот или больше. Опять Володя пел, я выступал, а Саша Переходов тогда сочинил песню про лётчиков, – он в тот момент сотрудничал в журнале "Советская авиация", – и мы втроём спели эту новую песню – по листкам.
Короче, мы подружились. С помощью Высоцкого я посмотрел на Таганке пять спектаклей. Потом Кремль я сдал (в 1972 году, – М.Ц.) и принял ресторан на 21-м этаже гостиницы "Россия". Его хотели сделать дипломатическим, но правительственная комиссия не приняла. Я там остался заместителем директора. Ресторан был полузакрытый, элита туда ходила.
Однажды я был внизу, а мне говорят: "Там Высоцкий пришёл с какой-то артисткой. Мы их посадили за твой столик". А у меня для друзей всегда был стол, его не трогали.
Я подхожу. Дело летом было. Она такая – в джинсах, с распущенными волосами. Володя говорит: "Познакомься, это Марина Влади". Я думал, – он меня разыгрывает. Ну, поцеловал ей ручку. Двухместный стол их стоял прямо рядом с эстрадой, так я, естественно, садиться не стал, поговорили немного. Потом он зашёл ко мне в кабинет, мы ещё поговорили, вспомнили вечер нашего знакомства, как здорово мы выступали в кафе "Хрустальное".
Потом я оказался в Казани, женился неудачно. Когда я узнал, что Володя умер, я написал стихи. Ехал в поезде в Москву, на Ваганьково, и написал стихи, пробился через кордон милиции и навзрыд плакал у его могилы.
Где-то в 1996 году был конкурс на Новом Арбате. Конкурс проводил Андрей Вознесенский среди поэтов-однокнижников. Тогда я был именно такой. Ещё в конкурсе участвовали Всеволод Вишневский, Ирина Путяева, Костя Кедров и другие. Конкурс назывался "Орфей". Я на том конкурсе со стихами о Высоцком занял первое место и получил грамоту.
М.Ц. – Пожалуйста, прочитайте эти стихи.
А.С. –
Владимиру Высоцкому
Натянутая, словно тетива,
В горенье запредельного накала
Надрывной нотой лопнула струна –
И на земле Высоцкого не стало.
Не понят иерархией глухой –
Наветы бюрократов не пристали.
За то, что стал в народе свой, земной,
Те "глухари" травить не перестали.
Гремели залы, слушая певца –
России эпохального кумира.
Набатом била в души и сердца
Ершистая гражданственная лира.
...Ты нужен был и в центре, и в глуши
Как сущий для России звонкий колос.
За истину, за честный бунт души
Страдал и пел твой вещий хриплый голос.
Наверное, с полмиром подружил,
Пленя сердца и словом, и гитарой,
Отверженность при жизни пережил
Как гордый бард, как дух эпохи правой.
М.Ц. – После встречи у Вас дома Высоцкий ещё приходил к Вам в гости?
А.С. – Это уже было, когда я переехал, и он приехал ко мне на Кутузовский проспект, дом 33. Я эту квартиру получил как кремлёвский работник. На этой второй встрече Володя мне подарил галстук с конями. Сказал: "Ты любитель лошадей, вот тебе подарок от меня". Я этот галстук храню как самый ценный сувенир.
А на вечере в Зеленограде он мне подарил маленькую белую пепельницу из самолёта, с надписью. Таких пепельниц было две – одну он привёз мне, а другую Саше. К сожалению, она у меня разбилась. Жалко очень. А галстук я храню, надеваю только на свои творческие вечера.
14.06.2011 г.
Беседу вёл Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2011)
_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)
|
