На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"

К оглавлению раздела

Дата публикации – 20.06.2023 г.
ранее интервью опубликовано в альманахе "В поисках Высоцкого",
Пятигорск, № 48, апрель 2023 г.

О Владимире Высоцком вспоминает
Борис Асафович МЕССЕРЕР

М.Ц. – Я читал Вашу книгу, в которой одна глава посвящена Владимиру Высоцкому,*1 и смотрел фильм-интервью с Вашим рассказом о нём.*2 После это возникли вопросы. Вы однажды сказали, что первая встреча с Высоцким у вас была в квартире Георгия Епифанцева. А после этого в 60-е годы прошлого века у Вас какие-то контакты с Высоцким были? В частности, не доводилось ли Вам быть в Большом Каретном у Левона Кочаряна?
Б.М. – Нет, там мы не встречались. Я встречал его в компании. Он не был моим другом. Он был забавным человеком, но какого-то специального интереса у меня к нему не было.

М.Ц. – Тогда вернёмся к более позднему периоду. Вы с ним общались довольно часто, особенно, как Вами было сказано, после 12 июля 1976 года. Интересует его отношение к театру. Как Вам кажется, для него это было ещё очень важным делом или он уже начинал тяготиться и Любимовым, и театром?
Б.М. – Нет, Любимовым он не тяготился ни в коем случае, а вот театром, действительно, тяготился в какой-то степени. Потому что, вы же понимаете, какая у нас была система поездок за границу. Здесь нужна была характеристика от партийной организации – в данном случае театра. Поэтому он, конечно, тяготился. Это несомненно. Потому что театр, с одной стороны, давал ему эту характеристику, с другой стороны, это всегда было проблемой, и его не могла радовать такая зависимость. Особенно учитывая, что вот он приезжал в Париж и через неделю должен был ехать обратно, потому что надо было играть в спектакле. Это было очень тяжело, потому что только он вживался в атмосферу Парижа – и уже необходимо было ехать. Поэтому он искал какого-то выхода из этого положения. И вот он захотел войти в Союз писателей.

М.Ц. – И был конфликт с Лукониным...
Б.М. – Ну не конфликт – на грани конфликта. Потому что Миша-то был хороший человек, но он бы официальным лицом в Союзе московских писателей (1-м секретарём Союза московских писателей – М.Ц.) и Высоцкого не принимал…

М.Ц. – Да, я помню, Вы описывали эту историю.*3 Но не было ли у Высоцкого идеи уйти из театра совсем? Скажем, стать киноактёром или перейти на эстраду? Ведь в этом случае у Высоцкого бы открылось больше времени для литературной работы.
Б.М. – Нет, такой идеи не было. Он хотел быть литератором, и из-за того, что этого не было, Володя мучился.

М.Ц. – В одном из писем к Ивану Бортнику Высоцкий пишет: "То, что я рассказывал тебе про кино, пока очень проблематично. Кто-то с кем-то никак не может договориться".*4 Известно ли Вам что-то о попытках Высоцкого войти во французский кинематограф?
Б.М. – Я подозреваю, что так могло быть, потому что Высоцкий постоянно искал какие-то возможности для продолжения отношений с Францией. Он же не мог всё время быть при Марине, он должен был быть сам по себе. Так что такую возможность он искал, но подробнее я ничего об этом не знаю.

М.Ц. – Идея эмиграции когда-нибудь обсуждалась?
Б.М. – Насколько я знаю, нет.

М.Ц. – Вы однажды писали, что планировались выступления Высоцкого во Франции. Это было уже на стадии серьёзного планирования или просто идея – дескать, хорошо бы выступить во Франции?
Б.М. – Да, где-то именно так – хорошо бы дать концерты во Франции. О деловой стороне этого дела ничего не могу сказать, я не знаю о его отношениях с продюсерами.

М.Ц. – В связи с "Метрополем" у Вас были контакты с Высоцким?
Б.М. – Да-да. Это были встречи, когда он приходил к нам, когда готовился "Метрополь". И пока мы там, честно говоря, выпивали, Володя сидел и правил свои стихи. Дело в том, что его стихи были написаны для голоса, он голосом вытягивал все трудные рифмованные места. А когда это легло на бумагу, то это уже требовало большей шлифовки. Некоторые стихи были, грубо говоря, корявыми, и он пытался их исправить. И он целые вечера сидел и чиркал, чиркал свои строки.
Высоцкий был очень рад публикации в "Метрополе", потому что это была единственная публикация подборки его стихов.

М.Ц. – Я разговаривал с очень многими авторами "Метрополя" и только двое – Евгений Попов и Виктор Ерофеев – говорят, что Высоцкий начинал писать песню, посвящённую "Метрополю". Все остальные говорят, что им об этом ничего не известно.
Б.М. – Мне тоже ничего об этом неизвестно, никогда об этой песне не слышал.

М.Ц. – Публикация стихотворения Высоцкого в сборнике "День поэзии" в 1975 году. Как Вам это запомнилось? Как удалось протащить эту публикацию в печать?
Б.М. – Ну, я сейчас все детали не помню. Это всё зрело, зрело в умах, были разговоры о необходимости такой публикации. Многие поддерживали такую публикацию. Например, такой уважаемый человек, как Павел Антокольский.*5 Мне запомнился один случай, когда мы с Володей поехали к нему домой. Это была очень хорошая встреча, когда Высоцкий читал Антокольскому свои стихи и потом тот принимал живое участие в осуществлении этой публикации.

М.Ц. – Интересует понимание Высоцким живописи. На момент вашего общения он как-то начинал в этом разбираться?
Б.М. – Нет. У него любимый художник был Куинджи, а для профессионалов это немножко смешное утверждение, потому что Куинджи – ну, наверное, хороший художник, но со слащавыми сюжетами. Поэтому, – с точки зрения профессионалов, – сказать, что Куинджи его любимый автор – это не комплимент Володе Высоцкому. Так что в этом деле он не разбирался.

М.Ц. – Не разбирался – и не интересовался? Не задавал Вам вопросов?
Б.М. – И не интересовался, и вопросов не задавал. Он был слишком поглощён своей работой.

26.06.2021 г.
Беседу вёл Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2023)
_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)

1. Мессерер Б. Промельк Беллы. Романтическая хроника. М., АСТ, 2016. (гл. "Владимир Высоцкий". С. 300-311).
2. Монолог свободного художника. Борис Мессерер. Владимир Высоцкий. Серия 3. (Телеканал "Россия-Культура" и студия "Фишка-фильм". Реж. Т. Малова, 2013.
3. Об этом в книге Б. Мессерера "Промельк Беллы": "Михаил Кузьмич, Миша, был простой мужик. И он так и общался с людьми. Просто и без затей. Он предложил сесть и выпить. Сам пил много и широко наливал. И когда наливал, приговаривал: „Бутылка удлиняет руку!” – это была его любимая присказка, и он всё время повторял её за столом. И ухитрялся дотягиваться до самых далёких рюмок, которые тоже были с позолотой.
   В течение всего застолья мы говорили с Михаилом Кузьмичом, с Мишей, о судьбе Володи Высоцкого и о том, что необходимо принять его в писательскую организацию.
   Белла вспоминала этот разговор:
   – Миша, может, можно как-то Высоцкому помочь – он беззащитный человек, как всегда актёры, подвластный режиссёрам. Но в театре ему уже разрешают петь его песни со сцены. Это уже немало, значит, нет полного запрета на его творчество. Может быть, всё-таки примешь его в Союз писателей?
   – Только через мой труп!
   …Понять отказ Луконина мы не могли. Было очевидно, что стихи Пастернака не должны ему нравиться. Они были ему непонятны, и он их отвергал. Со стихами Бродского он вряд ли был знаком, но если бы знал, то, скорее всего, тоже бы отверг. Ему нравилось более простое, земное стихосложение. Но почему он при этом не воспринимал стихи Высоцкого, было непостижимо. Я думаю, разгадка в том, что он был насквозь проникнут советской идеологией. Он был, выражаясь языком Александра Зиновьева, гомо советикус, а советская власть не могла принять творчество Высоцкого с его искренностью и свободолюбием, ведь оно отражало подлинную жизнь.
4. Цит. по воспоминаниям И. Бортника "Письма Высоцкого" в книге "О Владимире Высоцком " (Сост. И. Роговой. М.,1995. С. 154).
5. В библиотеке Высоцкого есть 4 книги П. Антокольского. Одна из них имеет надпись "январь 1976 г." две из них имеют точную дату – 6 января 1976 г. Очевидно, в этот день и произошла их встреча. "День поэзии" за 1975 г. был подписан к печати 13 апреля того же года. Таким образом, П. Антокольский вряд ли мог участвовать в публикации текста Высоцкого.


МЕССЕРЕР, Борис Асафович. Родился 15 марта 1933 года в Москве в семье балетмейстера Асафа Михайловича Мессерера (1903–1992 гг.) и актрисы Анель Алексеевны Судакевич (1906–2002 гг.). Окончил Московский архитектурный институт, ученик Александра Дейнеки и Артура Фонвизина. Обладая независимым характером, был вне влияния учителей института. Как художник-постановщик неоднократно участвовал в создании спектаклей в "Современнике", в Большом театре, Московском Художественном театре, театре имени Моссовета, Московском театре сатиры. Главный художник МХАТ имени А.П. Чехова (1990–1997 гг.) Советский и российский театральный художник, сценограф, педагог. Президент ассоциации художников театра, кино и телевидения Москвы. Автор сценографии более ста пятидесяти оперных, балетных и драматических спектаклей. Народный художник Российской Федерации (1993). Лауреат двух Государственных премий РФ (1995, 2002). Живёт и работает в Москве.