|
На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"
К оглавлению раздела
публикуется впервые - 21.09.2018 г.
Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2018)
Первый администратор Владимира Высоцкого
О самой первой самостоятельной гастрольной поездке Высоцкого мы знаем больше, чем о многих его путешествиях, состоявшихся позднее. Причиной тому – весьма подробный рассказ Михаила Туманишвили.
"Это был ноябрь 1963 года. У меня в доме были какие-то сложности, и у Володи тоже что-то не клеилось дома. Тогда я ещё работал в Театре киноактёра, и мы очень часто собирались у нас, на улице Воровского. В театре был дешёвый буфет, бильярдная, и у нас там было много друзей-приятелей.
Как-то мы с Володей сидели в этом буфете и о чём-то разговаривали. Скорее всего, грустили по поводу наших "поломанных жизней". И к нам подошёл какой-то человек – как впоследствии выяснилось, его звали Виктор Войтенко, который и предложил нам поехать в гастрольную поездку. (На самом деле, звали его не Виктор, а Виталий. Ошибка, видимо, связана с тем, что приятели называли его Витей – М.Ц.)
Мы с Володей переглянулись: – А откуда вы нас знаете? И почему вы уверены, что мы умеем что-то делать на эстраде? – Ну, мне сказали, что вы – молодые талантливые актёры... Я спрашиваю: – Володя, как ты? – А я готов. И мы согласились. То есть авантюрное начало в нас тогда было очень сильным…
Войтенко сказал, что он сегодня выезжает в Томск – там у него работает бригада артистов – и из Томска вышлет нам билеты. В этой бригаде работали Леонид Чубаров и Зинаида Кириенко, а мы должны были приехать им на смену. И Володя, и я, хотя и согласились, но отнеслись к этому не очень серьёзно. "Конечно, поедем!" – но через неделю об этом забыли. А очень удивились, когда по почте пришли билеты и телеграмма: "Выезжайте!"
Я помню, что мы вылетели под самый Новый год – 25 или 26 декабря. И в Томск мы летели – добирались! – трое суток. Всё время – нелётная погода, везде – снегопады и метели... В общем, прилетели мы в Томск небритые, заросшие и совершенно потерянные для искусства.
Войтенко долго нас отмачивал, отпаривал, отмывал, а потом заставил что-то быстро приготовить для эстрады – и уже на следующий день мы выступали. Я читал какие-то стихи, которые помнил ещё по Вахтанговскому. А Володя какую-то смешную прозу... По-моему, что-то из Шолохова, про деда Щукаря. Позже мы с ним приготовили рассказ Чапека "Глазами поэта", а Войтенко в местном кинопрокате за две бутылки водки устроил нам отрывки из фильмов, в которых мы играли".*1
Так в жизнь Высоцкого вошёл Виталий Войтенко – человек исключительно пёстрой биографии. Похоже, что эта пестрота нравилась ему самому, и он был не прочь придумать о себе ещё более фантастические детали, в результате чего отделить правду от вымысла уже не представляется возможным.
Поэт Анатолий Найман, хорошо знавший героя этого очерка, писал о нём так:
"Виталий Войтенко был одной из самых колоритных фигур, его буйную и артистическую натуру пыталось обуздать уголовное законодательство, усмирить газетные фельетоны – без малейшего успеха. Эстрадный импресарио, лётчик-штурмовик, аккордеонист-профессионал, врач-гипнотизёр (в последнем качестве развенчанный "Правдой", отметившей, впрочем, его "безукоризненные манеры") – главные сферы деятельности, в которых, как можно заключить из его слов, он достиг вершин".*2
Сын писателя Виктора Ардова, о. Михаил Ардов, тоже знавший В.Войтенко в те времена, описывает его жизнь и приключения в таких словах:
"Виталий Иванович Войтенко победно оглядывает нас, своих юных собутыльников, и кричит, кричит с неповторимой интонацией:
– Реже мечите, малолетки!
А потом вдруг резко поворачивается ко мне – и скороговоркой, скороговоркой:
Наш маленький Мотл
Нигде не работл!
Нигде не работл
Наш маленький Мотл!
Мы, двадцатилетние, смотрим ему в рот. Мы готовы без конца слушать его военные и лагерные истории, в которых, как мы позднее сообразили, реальность искажалась самым прихотливым образом.
Из всех тех, кого я именую тут клиентами Ардова, он один вошёл в нашу с братом Борисом компанию, стал своим человеком в "детской", отчасти верховодил. В те годы он неплохо кормился тем, что был разъездным администратором, возил по бескрайним сибирским и казахстанским просторам бригады артистов, среди которых непременно должна была быть хоть какая-нибудь, хоть второсортная, хоть в тираж вышедшая, но – знаменитость.
На худой конец, у Войтенко была жена, исполнительница русских песен, которая выступала под именем Зинаиды Руслановой. В тех, как выражаются администраторы, "мухосраловках" и "запердяевках", где устраивались эти концерты, она проходила как "дочка Лидии Руслановой".
Войтенко любил повторять:
– Искусство в массу, деньги в кассу.
А "Систему Станиславского" он называл "Система Сандуновского"...
Легенда его, которую он нам внушал во время застолий в "детской" комнате, была такова. Он, дескать, был во время войны лётчиком-штурмовиком высочайшего класса и получил множество наград. Когда же война победоносно завершилась, Войтенко будто бы принял не в меру активное участие в "пире победителей", угодил под трибунал и получил лагерный срок...
Относительно скоро после появления в нашей компании он снова отправился в места не столь отдалённые. В московском городском суде рассматривалось дело "якутского эстрадно-концертного бюро", Войтенко был одним из подсудимых и получил лагерный срок. На суде, надо сказать, он держался великолепно. При вынесении приговора жена, "Зинаида Русланова", заревела, а он заорал ей со скамьи подсудимых:
– Не позорься перед фраерами!
Через несколько месяцев на Ордынку пришло от него письмо из лагеря, написано оно было в форме киносценария. Я запомнил оттуда такую фразу: "Зарплата мне тут положена двадцать пять рублей, из них шестнадцать вычитают на зори коммунизма"".*3
Вот таким человеком был первый администратор Владимира Высоцкого. Собственно, он и не мог быть другим. Как иначе смог бы он зимой 1963-1964 гг. организовать не менее двух десятков концертов начинающих и практически никому не известных артистов Высоцкого и Туманишвили?
Были ли другие деловые контакты Владимира Высоцкого и Виталия Войтенко? Оказывается, были – и не однажды.
Существует рассказ Галины Дорожковой, сестры актрисы Людмилы Марченко, которая одно время была женой героя нашего повествования:
"Как-то к Войтенко пришёл Высоцкий, попросился в концертную поездку по Сибири. Виталий сначала усмехнулся: "Э-э, милый! Кто же сейчас не поёт и не играет на гитаре! Разве этим удивишь?" Но Высоцкий запел, и Войтенко вскочил с места, изменился в лице: "Пожалуйста, спой ещё!" В итоге Володя вместе с Людмилой отправились в большой, как бы сейчас сказали, "гастрольный тур" по городам. Вот тогда-то Высоцкого и узнала страна! В благодарность Володя, получив первый гонорар, подарил Люде телевизор".*4
В этом рассказе правда перемешана с вымыслом. На тот момент – а дело было в 1970 году, – Войтенко уже прекрасно знал, кто такой Высоцкий, но гастрольная поездка действительно состоялась.
В музее Высоцкого, расположенном в казахстанском городе Шымкент, хранится выписка из приказа № 142 "А" от 11 октября 1970 г.:
"Принять киноактёра В.С. Высоцкого, Марченко и арт. разг. жанра Войтенко на фонды филармонии.
Оплату произвести согласно тарифной ставки сольного концерта составленного лимита:
Высоцкий В.С. разовая ставка 11 руб. 50 коп. Сольный концерт 34 р. 50 к.
Марченко 2 ставки по 11 р. 50 к.
Войтенко 1 ставка за совмещение жанра. 0-25, бригадирские 4 руб."
В той поездке Высоцкий выступал в Усть-Каменогорске, Лениногорске, Зыряновске и Чимкенте (нынешний Шымкент). Похоже, что ни Марченко, ни Войтенко на сцену не выходили. Во всяком случае, никто из людей, общавшихся тогда с Высоцким, этих имён на упоминает.
Теперь откроем 2-й номер кемеровского альманаха "Провинция" за 1990 г. В материале "Я оглох от ударов ладоней… Новокузнецкие концерты В. Высоцкого" публикатор В. Плющев приводит все документы, касающиеся приезда Высоцкого в Новокузнецк в феврале 1973 г. В их числе – договор с В. Войтенко. Бойкий администратор снова – как и во время поездки в Казахстан за два с половиной года до того – указан в качестве артиста разговорного жанра. Приводится информация из его аттестационного удостоверения за № 13480, выданного Министерством культуры Таджикской ССР. Из документа мы узнаем год рождения нашего героя (1922-й) и его образование (высшее специальное).
В публикации приводится также договор с Высоцким на создание спектакля под названием "Драматическая песня", который на сцене должны были представлять Автор (Высоцкий) и Актёр (Войтенко).
И вот дальше начинается самое любопытное. Согласно "Акту дополнительной проверки Новокузнецкого драматического театра им. С. Орджоникидзе", 4-8 февраля 1973 г. было проведено 17 концертов, за которые артист В. Войтенко получил 586 рублей 50 копеек. Все финансовые претензии по поводу якобы незаконных выплат были к Высоцкому. К Войтенко претензий не было вообще. И при этом ни один свидетель тех концертов Высоцкого ни разу не упомянул об участии Войтенко хоть в одном из них. Факт же пребывания Войтенко в Новокузнецке сомнений не вызывает – он запечатлён рядом с Высоцким на трёх фотографиях, сделанных в Новокузнецком драмтеатре.
Интересные подробности о жизни В. Войтенко рассказал мне Юрий Горный, гипнотизёр и менталист, имеющий уникальные способности к умножению и делению многозначных чисел. Как оказалось, он знал В. Войтенко ещё с 1950-х гг.
"В 1970 году Войтенко повёз Высоцкого в Казахстан. Он его привёз в Усть-Каменогорск и оставил Анне Музалевской, а сам поехал готовить площадки в других городах. Я как раз приехал в Усть-Каменогорск, прихожу к Анне, она говорит: "Володя спит. Мы тут чудеса делаем – девять концертов. Встаём в четыре часа утра, едем в шахты, когда там пересменки, потом в школы едем…"
Анна Музалевская – это легенда. Её знал весь эстрадный мир. Она, Витя Войтенко, Лёня Григорьев, Марк Бендерский, Эдик Смольный были администраторами у моего учителя – гипнотизёра и чтеца Илюши Цейтлина. Это был 1952-1953-й год. Хорошие деньги можно было заработать в Якутии, они туда и поехали. Там их накрыли и всех посадили. Илюшу выпустили первого, и он поехал в Целиноград. Когда администраторов выпустили, они поехали к нему, но Илюша периодически запивал, так что они остались без работы, и каждый начал пристраиваться сам по себе. Бендерский попал к Марку Бернесу, Леня Григорьев стал работать с лилипутами. А Витя Войтенко работал со всеми. Обычно он привозил знаменитостей из Москвы. Он возил всех киноактёров – Крючкова, Андреева, Ладынину, Рыбникова и прочих. Надо сказать, что Витька всегда был в отличных отношениях с партийным начальством республиканского и областного масштаба, так что с организацией концертов проблем не было, но работать с ним никто не хотел. Он был хулиган, чуть что – лез в драку.
Я ему дал вторую профессию гипнотизёра. Он как-то спросил: "Сколько нужно, чтобы обучиться гипнозу?" Я говорю: "Витя, ну с твоей наглостью, с твоем мастерством и некоторыми актёрскими задатками трёх дней хватит". И через некоторое время он прилетел ко мне в Томск. У меня там были выступления, я хотел ему показать, как это делается. Одно выступление он посмотрел из-за кулис, я показал ему, как материал отбирается. Потом надо было учиться технике гипноза, но он сказал: "Всё, мне надо завтра улетать". В общем, гипнозу он так и не обучился, хоть выступал в качестве гипнотизёра до самой смерти. Как мне помнится, умер он в один год с Высоцким".*5
Последняя встреча Высоцкого с Войтенко, видимо, состоялась в сентябре 1978 г. Об этом пишет В. Перевозчиков со ссылкой на администраторов Высоцкого В. Гольдмана и Н. Тамразова:
В. Гольдман: "Едем в цирк. Смотрим, самосвал тащит "Запорожец" Войтенко! На гастролях в Ставрополе как гипнотизёр. Приехали в цирк, Войтенко сел в оркестровую яму. Володя запел первую песню, а он как засвистит! Володя чуть песню не оборвал. Вечером Войтенко заходит в номер: – Ну что, Володя, с кем тебе лучше работать – со мной или с ними? – Что скажешь, Витя, ты – первооткрыватель!"
Н. Тамразов: "О Войтенко у Володи было много рассказов – добрые байки... Володя рассказывал, как они работали, как Войтенко запивал... Он где-то бросил всю бригаду, и они работали сами…"
В. Гольдман: "Войтенко сидел, рассказывал, как он в Австрии бежал из плена, как мстил за русских женщин… Тогда он был в звании майора. После войны отсидел "десятку""*6
За пятнадцать лет до этого доме В. Ардова Войтенко ничего про плен не рассказывал, но, вероятно, со временем решил добавить к своей биографии ещё одну фантастическую подробность. И за неё мы должны, наверное, быть ему признательны, поскольку благодаря ей был написан ныне всем известный киносценарий.
В предисловии к первой его публикации Э. Володарский писал:
"Однажды под новый, 1979-й, год Володя рассказал мне историю генерала Войтенко. О том, как он во время войны попал в плен, как он и ещё трое заключённых бежали из лагеря на юге Германии, где они работали в горах на заводе, производящем ФАУ и первые реактивные самолёты. Был тогда Войтенко старшим лейтенантом, лётчиком. Они убежали, а война кончилась. И вот четверо военнопленных разных национальностей, ошалев от радости освобождения, живут в своё удовольствие на одной брошенной вилле, потом перебираются на другую, на третью, никак не могут надышаться вольным воздухом. Но в то же время новые сложности жизни встают перед ними. Американский военный патруль принимает их за переодетых эсэсовцев и пытается арестовать. В драке они убивают сержанта и скрываются. Военная полиция начинает разыскивать их. И вот Войтенко и его друзья, только успевшие ощутить вкус свободы, вновь оказываются в положении преследуемых, вновь отовсюду им грозит опасность. И в то же время в душе каждого горит желание вернуться на родину...
– Кто тебе это рассказал?
– Сам Войтенко. Он сейчас генерал, на пенсии. Он мне несколько вечеров рассказывал".*7
Не думаю, что даже в самых горячих своих фантазиях мог В.Войтенко сделать себя генералом, – вероятно, это ошибка мемуариста, но как бы то ни было, без его рассказов Высоцкому, – правдивых или вымышленных – уже никто не узнает, – не было бы сценария "Венские каникулы".
Точная дата смерти Виталия Ивановича Войтенко неизвестна. Ю. Горный называет 1980-й год, в другом источнике указан 1979-й. Неизвестно и место его захоронения.
_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)
|
