|
На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"
К оглавлению раздела
на этом сайте статья опубликована 29.03.2018 г.,
первоначальный вариант статьи 5.09.2002 г. опубликован
на сайте "Vladimir Vysotsky. WWW (When?Where?Who?)"
Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2018)
Тарковский и Высоцкий
Большой Каретный переулок, дом 15. Обычный московский дом, обычные жильцы. В конце 1950-х годов две комнаты в коммунальной квартире занимал там отставной полковник-связист С.В.Высоцкий с женой и сыном Володей. На пятом этаже жил с родителями Володин друг Толя Утевский, а этажом ниже – их общая подруга Инна Крижевская.
Однажды Инна пригласила Анатолия на вечеринку, а у того в гостях оказался его приятель, начинающий кинематографист Левон Кочарян. К Инне отправились вдвоём, а домой вечером вернулся один Утевский. Кочарян остался у Инны, остался до конца жизни. Инна Утевская стала носить фамилию Кочарян, а в их большой трёхкомнатной квартире порой не хватало места.
И какие же были гости! Через десять-пятнадцать лет едва ли не каждый сделался гордостью отечественной культуры. Бывали там режиссёры И.Пырьев и С.Соловьёв, актёры К.Лавров, О.Стриженов, Н.Мордюкова, А.Солоницын, писатель и режиссёр В.Шукшин, художник И.Глазунов – всех не перечислишь.
Среди завсегдатаев гостеприимного дома были Владимир Высоцкий и Андрей Тарковский. Времена, когда Высоцкий должен был скрываться от толп почитателей, ходивших за ним по пятам, были ещё впереди. В описываемые же времена (конец 1950-х годов) Высоцкий, бывший по возрасту одним из самых младших в компании, носил кличку "Шванц" ("хвост" по-немецки) за то, что всегда бегал за старшими. Студенту ВГИКа Тарковскому тоже вряд ли представлялась его будущая мировая слава.
В их биографиях на удивление много схожего. Оба во время войны были вывезены родителями в эвакуацию (Высоцкий с матерью жил в деревне Воронцовка Бузулукского района Оренбургской области, а Тарковский – в Юрьевце, на Волге). И тот, и другой участвовали в школьной самодеятельности, Тарковский занимался этим и в институте, а вот Высоцкого, просившегося гитаристом в оркестр МИСИ, не взяли...
Кстати, и институты оба вначале выбрали "не те". Высоцкому, однако, хватило одного семестра, чтобы понять, что инженером-строителем ему не быть, а вот Тарковскому, как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. Он поступил в Институт востоковедения и проучился там полтора года. "В 1952 году в связи с сотрясением мозга, полученным на занятиях по физкультуре, сильно отстал от курса и вынужден был оставить институт", – писал он сам в автобиографии для поступления во ВГИК.
Яркие, талантливые личности, Высоцкий и Тарковский ничего, кроме унижений, от "руководителей советской культуры" не получили. Высоцкому, конечно, приходилось круче: его, чьи песни пела вся страна, в официальной поэзии не существовало, членский билет Союза писателей так и остался для него неисполнимой мечтой.
Не сладко было и Тарковскому. Все его фильмы (за исключением дипломного короткометражного фильма "Каток и скрипка", “Мосфильм”, 1960 г.) встречались официальной критикой в штыки, несмотря на международное их признание. Впрочем, может быть, это признание и раздражало сильней всего.
Обладая громаднейшим творческим потенциалом, и тот, и другой порой не могли заработать себе на жизнь. Высоцкому ещё попроще было – то удавалось записаться на радио, то роль в кино получить (порой вся роль – две реплики, но и это ведь деньги!), то с друзьями-таганцами концерт дать. Это потом у него были полные дворцы спорта и стадионы, а в начале 1960-х работали с Золотухиным и Смеховым целый вечер и рады были получить по десять рублей.
Тарковскому же приходилось совсем худо. Кинодраматург Л.Нехорошев цитирует в своих воспоминаниях письмо Тарковского от 10 октября 1975 года:
"Умоляю, сделай что-нибудь со своей стороны, ибо я совершенно пропадаю без работы и, соответственно, без копейки денег. Неужели мне, как и после "Рублёва", предстоит пять лет сидеть без работы?"*1
Высоцкий и Тарковский не просто были много лет знакомы, но и высоко ценили друг друга. Тем не менее, ни одной совместной работы у них нет. На первый взгляд, странно, но знакомство со взглядами Тарковского на кинематограф не оставляет места недоумению.
Отношение Тарковского к кино наиболее, на мой взгляд, чётко выражено в статье "Запечатлённое время", опубликованной в журнале "Искусство кино" (№ 4, 1967 г.):
"Говорят, что кино есть искусство синтетическое, что оно основано на соучастии многих смежных искусств, как то: драмы, прозы, актёрского творчества, живописи, музыки и т.д. Но на самом деле оказывается, что эти искусства своим "соучастием" способны так страшно ударить по кинематографу, что он может мгновенно превратиться в эклектическую неразбериху или (в лучшем случае) в мнимую гармонию, где нельзя найти действительную душу кинематографиста, потому что она именно в этот момент и погибает".
Не случайно же в картинах Тарковского снимались почти исключительно киноактёры. Из артистов театра можно назвать лишь О.Янковского ("Ностальгия"), А.Фрейндлих ("Сталкер") и М.Терехову, игравшую в "Зеркале".
Кстати, уместно вспомнить, что именно в "Зеркале" Тарковский отказался снимать "звезду" европейского кино Марину Влади, что привело к ссоре с Высоцким. Причина же отказа была в том, что фильм снимался в расчёте, в первую очередь, на отечественного зрителя. Посмотрев кинопробу, Тарковский понял, что этот зритель будет видеть на экране одну Влади и отвлечётся от основной идеи фильма.
Кинематограф, съёмки были для Тарковского понятиями едва ли не святыми. Однажды он был художественным руководителем фильма "Один шанс из тысячи", поставленного Кочаряном по сценарию А.Макарова. Через много лет Макаров вспоминал:
"Никогда не забуду, как он (А.Тарковский – М.Ц.) пришёл первый раз для знакомства с труппой. Говорили о том, о сём. Потом он сказал: "Дорогие товарищи, сегодня я наблюдал за работой вашей труппы. Она омерзительна. Во-первых, посмотрите, как вы одеты. Ну, жарко, конечно (было тридцать градусов жары), понятно. Но ни Лев Суренович, ни я, ни Артур Сергеевич не ходим ни в майках, ни в расстёгнутых рубахах. Мы все в костюмах. Мы достаточно знакомы друг с другом, но на работе не обращаемся друг к другу Лёва, или Андрюша, или Артур, а только по имени и отчеству. В следующий раз, когда явитесь на работу, будьте любезны соответственно друг к другу относиться. Это ведь не только ваше отношение друг к другу, это отношение к работе".*2
Высоцкий же был в первую очередь театральным актёром. Для вдохновения ему нужна была публика. Он не был зажат перед камерой, но его выдавал голос. Одним и тем же хорошо поставленным, но абсолютно бесчувственным голосом разговаривают большинство его киногероев – поручик Брусенцов и геолог Максим, дворянин фон Корен и руководитель провинциального хора Борис Ильич, революционер-подпольщик Жорж Бенгальский и американский журналист. Но послушайте фонограммы его спектаклей и концертов, и вы услышите совершенно другого Высоцкого – порой весёлого, порой грустного, гневного, яростного или размышляющего, но обязательно эмоционального, а не произносящего текст с бесстрастностью автомата.
И всё же у Тарковского и Высоцкого планы совместных работ были. Высоцкий был одним из кандидатов на главную роль в первом фильме Тарковского "Иваново детство" ("Мосфильм", 1962 г.).
У этого фильма странная судьба. Началось с того, что сценарист М.Папава сделал киносценарий по получившему широкое признание рассказу В.Богомолова "Иван". Съёмка была поручена молодому режиссёру, который безнадёжно её провалил (успев при этом потратить половину отпущенных на съёмку денег). Провал был настолько очевиден, что съёмку было решено прекратить и пригласить другого режиссёра. Им и стал Андрей Тарковский.
Киновед Р.Юренев вспоминает:
"Мосфильмовцы говорили о действиях Андрея с опаской, но и с одобрением. Во-первых, он отказался от всех решительно кадров, которые успел запечатлеть его предшественник. Во-вторых, он переписал сценарий. В-третьих, он сменил всю постановочную группу, пригласив своих сотрудников по "Катку и скрипке", оператора В.Юсова, композитора В.Овчинникова, а также сменил и всех актёров. Как он выпутался при этом с половиной и без того скромной сметы, – я не знаю".*3
На роль Высоцкого не утвердили, капитана Холина сыграл В.Зубков. "Предполагалось, что персонаж должен выглядеть умудрённым человеком, с большим жизненным опытом. Решили, что Высоцкий для этого не подходит", – вспоминает снимавшийся в картине Н.Бурляев.*4
Что представляет собой в кинематографе Андрей Тарковский, стало ясно с первой же его картины. "Иванову детству" был присуждён "Золотой лев" престижнейшего кинофестиваля в Венеции, фильм заслужил великолепные отзывы прессы. Но это – "там". А "тут" Тарковскому доставалось преизрядно. Фильм упрекали в жестокости, непонятности, мрачности, да мало ли ещё в чём! Апофеозом стал публичный разнос, учинённый секретарём по идеологии горкома КПСС на собрании творческой интеллигенции Москвы. И так продолжалось несколько лет: за рубежом фильм продолжал собирать призы – "Золотая маска" из Мексики, "Золотая сирена" из Варшавы, "Золотые ворота" из Сан-Франциско, – а дома критика добросовестная перемежалась с критикой зубодробительной.
Через несколько лет хулители "Иванова детства" поуспокоились. Не потому, конечно, что признали право режиссёра на собственное мнение, а потому, что Тарковский дал им новый повод для гнева – закончил съёмки фильма "Андрей Рублёв" ("Мосфильм", 1966 г.).
И в этом фильме должен был сниматься Высоцкий, он уже прошёл пробы и был утверждён на роль сотника. Однако запил перед съёмками. Такого Тарковский не прощал никому. Уже упоминавшийся А.Макаров вспоминал, что Тарковский при нём сказал Высоцкому: "Володя, не будем говорить о следующих работах. Я с тобой никогда больше работать не стану, извини".*5
К тому же это был уже второй случай, когда Высоцкий подвёл режиссёра. Первый раз это случилось, когда Тарковский ставил радиоспектакль по рассказу Фолкнера "Полный поворот кругом", в котором Высоцкий хотел быть чтецом-ведущим. Так что, читая в интервью Л.Абрамовой: "Хотя и Тарковский, и Шукшин очень хорошо к нему относились, но не был им Володя необходим как актёр",*6 – мы должны понимать, что на самом деле не всё было так просто и прямолинейно.
Правда, относительно неучастия Высоцкого в "Рублёве" есть и другое мнение. Второй режиссёр картины И.Петров и главный оператор В.Юсов говорили, что у Высоцкого попросту не было времени для съёмок из-за большой занятости в театре. Тарковский же просто не видел других кандидатов на роль сотника и даже проб не проводил.*7 (Интересно, что когда в 2009 г. я разговаривал с В.Юсовым, он уже не был так категоричен, а сказал, что просто не помнит, почему в итоге Высоцкий в фильме не снялся.)
Мне уже приходилось писать, что многие воспоминания о Высоцком носят, так сказать, литературный характер, когда факты приносятся в жертву идее создания определённого впечатления. Боюсь, что в данном случае мы имеем дело именно с примером таких воспоминаний. Покойный же А.Макаров отличался прямотой и бескомпромиссностью, в том числе, и в своих воспоминаниях. Достаточно напомнить, что в разгар пресловутой антиалкогольной кампании он сказал журналисту, бравшему у него интервью, что если тот выбросит хоть одно слово о выпивках, происходивших на Большом Каретном, то он не подпишет разрешения на публикацию материала. Так что лично я словам Макарова доверяю вполне.
"Андрей Рублёв" разделил судьбу "Иванова детства". Рассказывает Р.Юренев:
"Едва законченный фильм был продан французскому прокатчику господину Московичу, человеку на редкость энергичному и выгодно прокатавшему по Европе "Войну и мир" С.Бондарчука. Москович показал "Андрея Рублёва" вне конкурса в Канне, где, вопреки правилам, фильм был всё-таки награждён премией федерации кинокритиков (ФИПРЕССИ). Последовал поток восторженных отзывов во всех европейских странах... А у нас фильм шёл, но во второстепенных кинотеатрах. Какое-то начальство запретило о фильме писать. Проскочила, помнится, лишь одна довольно странная рецензия в "Комсомольской правде", написанная каким-то церковнославянским языком".*8
Заметим, кстати, что и в период съёмок о фильме писали лишь такие газеты, как "Правда Бурятии", "Туркменская искра", "Алтайская правда" и т.д. Центральные газеты хранили гробовое молчание. Предчувствовали, что ли?
Об участии Высоцкого в последующих фильмах Тарковского речь действительно больше не заходила. Думается, не только из-за того давнего конфликта на съёмках "Андрея Рублёва". Просто трудно представить себе Высоцкого в "Солярисе" (1971 г.), "Зеркале" (1974 г.) или "Сталкере" (1979 г.), – уж очень это далеко от того, что он делал в кино.
С этой точкой зрения полностью согласен актёр Н.Гринько, снимавшийся в пяти фильмах Тарковского. Однажды в интервью он заметил: "Хотя кто-то советовал ему (Тарковскому – М.Ц.) снять в своём фильме Высоцкого, он, мне кажется, никогда бы на это не пошёл. Слишком крупные и разные индивидуальности...".*9
Был и ещё один замысел совместной работы у Тарковского и Высоцкого. Однажды Тарковский в содружестве с Макаровым написал сценарий кинофильма. Главный герой фильма – гимнаст на трапеции, рассорившийся с труппой цирка и собравшийся уехать из города. А в это время на нефтепромыслах начинается пожар. Пожарные на вертолёте не могут пробиться к клапану, который надо перекрыть, поскольку вокруг бушует огонь. И тогда срочно едут за циркачом, который, в конце концов, используя свои навыки, ликвидирует пожар. Вот этого циркача и хотел играть Высоцкий, однако по каким-то причинам фильм этот снят не был.
И всё же однажды творческий контакт Высоцкого с Тарковским состоялся. Тарковский хорошо знал актёров, снимавшихся в фильме М.Калатозова "Красная палатка". Был среди них и знаменитый исполнитель роли Джеймса Бонда Шон О'Коннори. Тарковский рассказал Высоцкому о том, что О'Коннори приехал в Москву, загримировавшись от поклонников. Целую неделю жил он, наслаждаясь покоем, а потом устроил для актёров вечеринку. И вот на этой вечеринке знаменитый англичанин остался один: девушки предпочли ему наших актёров. Ведь это он "там" был знаменит, а в СССР о его фильмах и слыхом не слыхали! Творчески переработанная история легла в основу ныне знаменитой песни Высоцкого "Про Джеймса Бонда".
Припомним и ещё одну песню, исполнявшуюся Высоцким – "Когда с тобой мы встретились...". П.Солдатенков, режиссёр нескольких документальных картин о Высоцком и автор книги "Владимир Высоцкий" (Москва-Смоленск, 1999 г.), пишет – правда, не давая ссылок на источник информации, – что автор этой песни – Андрей Тарковский. Зная обострённый эстетизм Тарковского, поверить в то, что он написал подражание "блатным" песням, довольно трудно...
Высоцкий и Тарковский встречали Новый 1980-й год в одной компании на даче у драматурга Э.Володарского. (Видимо, это была их последняя встреча). Об этом вспоминает О.Трифонова, вдова писателя Ю.Трифонова:
"Этот прошедший нелепо и невесело праздник, как и считается по поверью, определил весь год. Что-то разделяло всех. Теперь понимаю что – роскошь и большая жратва. Мне кажется, что и Тарковский, и Высоцкий, и Юра чувствовали себя униженными этой немыслимой гомерической жратвой... Всё было непонятно, всё нелепо и нехорошо".*10
Тарковский пережил Высоцкого на несколько лет. Он ушёл из жизни до того, как любители творчества Высоцкого спохватились и начали собирать воспоминания о поэте. Сегодня известна лишь одна фонограмма вечера А.Тарковского, состоявшегося в Калинине (ныне – Тверь) 31 октября 1981 г., на котором он рассказывал о Высоцком. Я приведу выдержки из его рассказа.
"Владимир Высоцкий – это уникальная личность. Он один из немногих художников нашего времени, работающих в жанре, который очень трудно определить двумя словами. Он сумел выразить своё время, как никто.
Он, конечно, не актёр. На этом поприще он не достиг тех высот, которых достиг в другом жанре... Может быть, на правах его истинного друга я могу сказать, что мне просто смешно, когда говорят о Гамлете Высоцкого или Свидригайлове Высоцкого. Это совсем не то, это совершенно другой уровень. Можно говорить о его удачах в кино, – это его потолок.
Но не в этом Высоцкий! Высоцкий – в своих гениальных песнях. Я не боюсь этого слова, я ни сколько не преувеличиваю. Это великий человек. Мы потеряли поразительного художника, удивительного художника...
Владимир Высоцкий – в том, что он сумел выразить удивительно глубокие мысли и идеалы, свойственные русской культуре, русскому характеру. И даже обрисовал будущее... Я преклоняюсь перед талантом Владимира Высоцкого и вместе с вами скорблю о том, что мы никогда больше не услышим его песен. Если кто-то другой их запоёт – это будет кощунством. Это просто смешно! Если кто-то придумает пусть замечательную музыку для его песен, это будет профанация.
Это моя точка зрения. Я могу сказать и о том, что Высоцкий был замечательным другом, прекраснейшим человеком, и все, кто его знали, до сих пор ощущают эту потерю, которую мы понесли".*11
Сегодня мы ощущаем потерю обоих. Российские таланты, которым было очень тяжело в своём отечестве. То, что Высоцкий так и не увидел книги своих стихов, то, что Тарковский сумел за пятнадцать лет поставить на родине лишь пять фильмов – это национальный позор. Но вот ведь парадокс: сегодня, когда в России есть полная свобода творчества, не видно что-то ни режиссёров уровня Тарковского, ни поэтов, сопоставимых с Высоцким. Видно, не всё свободой определяется...
_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)
|
