|
На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"
К оглавлению раздела
публикуется впервые - 12.07.2010 г. (дополнена 7.05.2011 г.)
Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2010-2011)
На съёмках "Увольнения на берег"
"Это был 1961-й год, и все мы были, как Вы понимаете, на несколько лет моложе", – пошутила в разговоре со мной народная артистка России Ариадна Шенгелая, исполнившая главную роль Жени в картине режиссёра Феликса Миронера "Увольнение на берег".
Со времени съёмок той картины прошло сорок девять лет, почти целая человеческая жизнь. Через столько лет найти неизвестную информацию о Высоцком – удача, я считаю, огромная. Тем более, надо же учесть и то, что никто в те времена не смотрел на Высоцкого, открыв рот. Молодой актёр, на счету которого две роли в кино и примерно столько же в театре, обычно не сильно запоминается окружающим...
Итак, что же нам известно о третьей по счёту работе Высоцкого в кино? Во-первых, мы знаем, что Высоцкого пригласил в картину его друг Левон Кочарян, работавший на фильме вторым режиссёром. Во-вторых, есть свидетельство, что именно там Высоцкий написал свою первую песню. "Тогда Володя написал эту песню "Татуировка", – вспоминала вдова режиссёра Инна Кочарян. – Причём он подошёл ко мне и говорит: "Иннуль, ребята не верят, что это я написал, – ты уж подтверди"".*1
Некоторые детали съёмок мы знаем со слов самого Высоцкого:
"Мы снимали этот фильм на крейсере "Кутузов", флагмане Черноморского Краснознамённого флота. Я жил там целый месяц, спал в кубрике. Учился драить палубу, потому что мы снимали наказание, – мне нужно было драить палубу и ещё кое-что погрязнее".*2
Ещё один случай известен со слов уже упомянутой И.Кочарян: "Володя Трещалов, Лёва Прыгунов и Высоцкий приехали в город на обеденный перерыв. Они приехали в морской военной форме. Наша база была в городском Доме офицеров. Жарко. Трещалов, Прыгунов и Высоцкий вышли попить газировки. Подходит патруль, а они не приветствуют. Офицер спрашивает: "Почему не приветствуете?" Ну а они отвечают: "Да пошёл ты..." Их забрали и увезли в комендатуру... Приходит машина, режиссёр туда-сюда, а актёров нет. И кто-то говорит: "А ваши актёры давно сидят в комендатуре, сейчас их на "губу" отправляют". Недоразумение разъяснилось, но им это понравилось. И потом, как только обеденный перерыв, они начинают фланировать по улице и никому честь не отдают. Но это уже была игра".*3
Известному севастопольскому журналисту Л.Сомову удалось разыскать людей, видевших Высоцкого во время съёмок картины. Вот что рассказала ему Л.Мельник:
"Мой муж Борис Клементьевич в 1961 году служил завскладом на Водной станции КЧФ и обеспечивал военными реквизитами всех артистов, живущих и работающих на крейсере "Михаил Кутузов". Как-то к нему с необычной просьбой обратился второй режиссёр картины "Увольнение на берег" Левон Кочарян. Он посетовал, что уже двадцать дней живут они в Севастополе, а ни разу знаменитой черноморской ставридки так и не попробовали".
Б.Мельник пригласил актёров в гости. "Кто-то предложил: "Спой, Володя". Он исполнил две песни. Одна из них, помнится, была связана с ожиданием смерти, в ней были странные строки: "И быть может, выпьют за меня враги...""*4
Вот, собственно, и всё, что было известно. Не удивительно, если учесть, что до сих не было попыток собрать воспоминания актёров, снимавшихся рядом с Высоцким. А кто же, как не они, расскажут, что происходило на съёмках? И я начал поиск.
Из числа моих собеседников больше других помнит о тех днях заслуженный артист России Лев Прыгунов, исполнитель главной мужской роли Николая Валежникова.
"С Володей мы познакомились на пробах к этой картине, – рассказал он мне. – Последняя проба была с Высоцким. Потом Высоцкий и режиссёр картины Феликс Миронер пошли меня провожать. Мы взяли бутылку рома "Баккарди". Феликс довольно быстро отключился, а Володю я подбил поехать со мной в Ленинград. Мы сели в поезд и поехали. Там неделю прогуляли-прогудели, а потом ещё и в Таллинн поехали. Вот такая была замечательная поездка.
А потом мы общались уже на съёмках "Увольнения на берег". Замечательное время! Представьте себе: Севастополь только что перестал быть закрытым городом, и сразу в гостиницу "Севастополь" приехали три киногруппы: на первом этаже – "Человек-амфибия", на втором – "Увольнение на берег", и на третьем – "Никогда".
На этой картине работал оператором Петя Тодоровский. Он потрясающе играл на гитаре и пел песни. Тогда уже стал популярен Окуджава, Тодоровский пел его песни. Окуджава должен был приехать, но почему-то не приехал.
И Высоцкий пел. Собственно, как я понимаю, Высоцкий петь начал именно на съёмках "Увольнения на берег". До этого он рассказывал очень смешные рассказы, но не пел. То есть, пел иногда, но не свои песни. А тут у него появились свои. Его песня "Тот, кто раньше с нею был" была гимном нашей съёмочной группы.
Он писал песни ночью, и в два или в три часа ночи стучал к нам в номера, и мы собирались, и он пел только что сочинённую песню. Этому я был свидетелем.
Потом приехала ещё одна киногруппа – "Люди и звери", это снимал Герасимов. Вы можете себе представить: 15 копеек стоил стакан вина, бутылка хорошего крымского сухого вина стоила рубль с чем-то – и какая там творилась гульба! Это было нечто фантастическое, похожее, скорее, на какой-нибудь фильм Феллини. Во всех смыслах действо было совершенно несоветское, но никто на это не обращал внимания.
Сорокалетний тогда Григорий Поженян, который казался нам глубоким стариком, поставил на уши всю гостиницу. Его обслуживали пятнадцать официанток, а в дверях стоял директор ресторана. Как оказалось, в Одессе был памятник павшим, и там была выбита его фамилия, так что он был живой легендой.
Поженян собирал нас человек по двадцать в номер, и начинал мучить своими стихами. Если кто-то отворачивался, Поженян орал на него матом, стучал кулаками по столу. Полагалось восторженно и не мигая смотреть ему в глаза, открыв при этом рот, тогда он чувствовал себя нормально".*5
Обратим внимание на один факт: Л.Прыгунов упоминает песню "Тот, кто раньше с нею был". Во всех сборниках Высоцкого она датирована 1962-м годом. Возможно, актёра подвела память, но не исключено, что песня действительно была написана на год раньше, чем теперь считается.
Высоцкий не был бы, конечно, Высоцким, если бы не попытался приударить за симпатичной девушкой. Вспоминает заслуженная артистка России Валентина Савельева, исполнительница роли Люси.
"Я познакомилась с Володей, когда он прилетел в Севастополь на досъёмку. Это было в сентябре 1961 года. По работе я с ним не сталкивалась, общих сцен у нас не было, а вот после съёмок собралась у нас компания в ресторане. Там были актёры и из других съёмочных групп. Помню, Коренев был из "Человека-амфибии", ещё кто-то. В общем, человек шесть-семь за столом было. Поужинали, а потом пошли в гостиницу "Севастополь", куда-то под лестницу, и там Володя нам пел. Пел какие-то блатные песни. Это было приятно спето, но сказать, что я испытала потрясение, я не могу.
Могу Вам сказать, что на меня он не произвёл никакого впечатления, ни по каким статьям, в том числе, и как мужчина тоже, но он начал усиленно ухаживать. В моей старой записной книжке есть его телефон. Он настаивал, чтобы я ему позвонила сразу, когда прилечу, обещал встретить после съёмки. Но я это всё проигнорировала и больше мы никогда не пересекались.
Потом, позднее уже, я разглядела в нём другое. Он потом покорял мощью, мужской силой. Но потом у него и песни были другие. А тогда был сентябрь 1961 года, самое начало..."*6
Самое начало, но в Высоцком уже тогда просыпался режиссёр. "У него были интересные планы. Он хотел театрализовать свои песни, – рассказывал мне снимавшийся в той картине Геннадий Юденич. – Собственно, что он потом и делал... Это был театр одного актёра. И ещё тогда он об этом думал, хотел быть, как Райкин, – импровизировать, превращаться в кого-то".*7
Действительно, творческая жизнь Высоцкого только начиналась. Работа в театре имени Пушкина удовлетворения не приносила, даже сколько-нибудь приличных ролей не давали. Поневоле молодой артист обдумывал разные варианты продолжения карьеры. Вспоминает народный артист России Геннадий Юхтин:
"Я познакомился с Высоцким после съёмок "Увольнения на берег". В Севастополе у нас была в картине одна сцена – танцы в клубе, в которой участвовали все, в том числе, и он, и я. Но на тот момент Высоцкий ещё был совершенно неизвестный никому человек. Мы с ним познакомились, когда летели вместе в Москву. Он сам ко мне подошёл. Его интересовал, в основном, вопрос трудоустройства.
На тот момент он был не в театре, из Театра имени Пушкина ушёл, на "Таганку" ещё не приняли. Он меня расспрашивал о работе штатного актёра "Мосфильма". Ну я ему рассказал, что это за работа... Сказал, что иногда могут и приказать сниматься в картине, в которой ты сниматься не хочешь, могут и послать сниматься туда, куда не хочешь лететь... Володю, как я понимаю, этот рассказ в немалой степени разочаровал".*8
И всё же трудности трудностями, а юность брала своё, и молодой артист Высоцкий развлекался и веселился. Море, солнце, красивые девушки вокруг. Много ли надо для счастья в 23 года?
"Вот как сейчас помню: Володька в какой-то выгоревшей маечке сидит на парапете и поёт что-то, – рассказывала мне А.Шенгелая. – Пел он не свои песни, по-моему, до своих он тогда ещё не дорос. Как мне помнится, это были песни Окуджавы. Что Вам сказать? Очаровательный был парень, золотой просто парень. Не могу сказать, что мы дружили, но хорошо друг к другу относились. Все мы были очень молодые, очень бедные, и всё у нас было весело и прекрасно. Жили в Севастополе, снимались, купались в море, загорали. В общем, всё было нормально. У нас были прекрасные поверхностные отношения, когда два человека не имеют друг к другу ни претензий, ни мыслей каких-то задних, а просто радостно встречаются, и потом тут же разбегаются по своим делам.
Однажды нам заплатили какие-то денежки, и Лёвка Кочарян, и даже я купили огромные стационарные магнитофоны. Мы сидели в гостинице в номере у Лёвы и Инны, и там Володечка что-то пел и его записывали.
У меня был где-то его стих, посвящённый мне. Юмористические такие стихи. Что-то там такое было:
Во втором объединеньи
Я услышал перебранку
И увидел боле-мене
Интересную гражданку.
Я спросил: "То кто такая?"
Мне ответили: "Невежда!
Это Ара Шенгелая..."
Я ему говорю: "Это что ещё за "боле-мене"?! Напиши: "без сомненья". Он говорит: "Ой, правда! Ты права". Начали искать ручку или карандаш, но под рукой ничего не было, так и ушёл ко мне этот листок с "боле-мене".
В общем, бузятина какая-то. Там ещё было:
В честь неё сам даже Пырьев
Поднял кубок с "Хванчкарою"
А заканчивалось так:
Я теперь её запомню
Эту Ару Шенгелаю
Именно вот так – с окончанием на "ю". Я не придавала этому никакого значения, но листок где-то есть".*9
К сожалению, Ариадна Всеволодовна вежливо, но твёрдо сказала, что искать листок она не будет, поскольку не хочет уподобляться принцессе из фильма "Золушка", которая записывала в особую книжечку оказываемые ей знаки внимания. Таким образом, неизвестный текст Владимира Высоцкого так и останется неизвестным...
_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)
|
