На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"

К оглавлению раздела

публикуется впервые - 1.09.2003 г. (дополнена 11.02.2014 г.),
первоначальный вариант статьи опубликован в журнале «Горизонт», № 47, январь 2004 г. Тула , стр.11-27.

Виктор Бакин (Латвия)
(Copyright © 2003-2014)

Владимир Высоцкий: биография и биографы
(Владимир Новиков. Высоцкий. М.: "Молодая гвардия", 2002)

«Очень непросто найти верный тон для рассказа
об одном из самых сложных для понимания художников
современности. А ещё труднее нигде не выйти
из верной тональности, не утратить искренности,
естественности, правдивости чувства».
Любен Георгиев

        Описать жизнь Высоцкого, переплетённую слухами и легендами, почти не сопровождавшуюся дневниковыми записями, очень сложно. Сложно ещё и потому, что современники, которые были с ним дружны, родственники, друзья, приятели одни и те же события трактуют по-разному, так что исследователям немудрено запутаться. В бесчисленном потоке воспоминаний, публикаций, фильмов и передач о нём становится всё труднее разглядеть облик живого человека, отделить правду от неправды, истину от вымысла. Байки, беллетристика, «воспоминания», мнения, «сплетни в виде версий» в одежде фактов часто являются основой многих статей и книг о Высоцком.
        Сложная жизнь поэта рождала множество сплетен вокруг его личности и быта, а когда сплетни устаревают, они становятся мифами. Польский исследователь жизни и творчества В.Высоцкого М.Зимна высказала предположение, что его жизнь «даже в незначительной степени не поддаётся каким-либо попыткам систематизации и упорядочения». И, несмотря на сложность задачи, предпринято несколько попыток изложения биографии поэта.
        В 1983 году в Нью-Йорке вышла книга «Владимир Высоцкий и другие». Автор – троюродный дядя Высоцкого – Павел Леонидов. В 92-м книга была переиздана издательством «Красноярец» приличным тиражом – 50000 экземпляров. Книгу много ругали за неточности датировки событий, за крайний субъективизм характеристик известных имён.

        Более продуктивную попытку приближения к образу Высоцкого через факты его биографии предприняли Борис Акимов и Олег Терентьев, составляя биографическую повесть «Владимир Высоцкий: эпизоды творческой судьбы». Авторы знали Высоцкого при жизни, помогали ему приводить в порядок архив.
        Повесть была опубликована в журнале «Студенческий меридиан», начиная с № 10 за 87-й год. Составители биографии пошли по пути поиска фактического материала из воспоминаний родных и друзей, коллег Высоцкого по театру и кино. Были использованы статьи, беседы, очерки из периодической печати, документы и материалы из архивов Театра на Таганке и комиссии по творческому наследию, личные архивы родственников, рассказы самого Высоцкого во время его концертов, а также специально взятые интервью для данной повести. Текст повести представлял собой монтаж из цитат.
        Однако, фрагментарное повествование, когда одно и то же событие рассказывается разными людьми с малыми отличиями фактического материала, стала вызывать раздражение у некоторых читателей. К сожалению, публикация этой биографической повести прекратились на этапе 1967 года.

        В 1989 году Союз театральных деятелей РСФСР выпустил книгу Аллы Демидовой «Владимир Высоцкий, каким знаю и люблю». Автор постаралась построить повествование на документах, своих и чужих свидетельствах, мемуарах и дневниках... В интервью газете «Аргументы и факты» она рассказала об этом: «Потом я написала книжку о Высоцком. Это был заказ. Я пишу только по заказу. Это была первая книга о Высоцком после его смерти, вышедшая раньше книги Марины Влади и всех остальных. Я писала о театральных работах Владимира Высоцкого, я хорошо знала его с этой стороны, ведь мы были партнёрами по сцене. Может быть, книга написана плохо, непрофессиональным языком, но я абсолютно убеждена, что там нет ни одной ошибки».

        Ошибки есть и много! Много неточностей по годам, по фактам... В другой своей книге «Бегущая строка памяти» (2002 г.) Алла Сергеевна сделает поправку: «...Потом я получала рассерженные письма от читателей, что, мол, не знаю основных дат в биографии Высоцкого». Но её книга имеет цену первооткрывателя. Она писала до выяснения многих и многих обстоятельств и фактов биографии Высоцкого.
        В 2012 году редактор издательства «Зебра Е» предложил переиздать книжку, пообещав твёрдую обложку и крупный шрифт, что сделает издание намного солиднее.

        К этому времени многие обстоятельства и факты биографии Высоцкого выяснились. Вроде бы самое время облагодетельствовать рассерженных читателей издания 1989 года и исправить ошибки. Ан нет… Как поведала на презентации твёрдой обложки автор: «Можно было бы что-то изменить и добавить, так как о Высоцком сейчас известно практически всё, но потом подумала: “Надо тогда переписывать всю книжку”, и решила переиздать её не меняя…» Действительно, менять, исправлять — это ТРУД и ВРЕМЯ! А тут сам редактор предлагает. Охота была! Да, не охота было…

        В 1998 году в серии «Мужчина – миф» появилась книга С.Зубрилиной «Владимир Высоцкий: страницы биографии» («Феникс», Ростов-на-Дону). Книга с претензией на «обобщение всего ранее написанного о Владимире Высоцком, и проливающая подчас неожиданный свет на эту неординарную личность», представляет собой выдержки (по 5-6 страниц) из книги М.Влади, фрагменты книги А.Демидовой и дневников В.Золотухина, монологи-рассказы самого Высоцкого. Отдельные рассказы о работе Высоцкого над песней, о Высоцком – актёре театра и кино, не связанные хронологически, не составляют единую биографию. Кроме того, книга, как и предыдущие, пестрит ошибками.

        Нужно отдать должное разносторонности автора — в том же издательстве были выпущены книги С.Зубрилиной «Справочник штукатура» и «Справочник по ювелирному делу». В 2010 году «Феникс» повторил выпуск «шедевра» о Высоцком.

        В 1999 году в серии «Человек-легенда» вышла книга П.Солдатенкова «Владимир Высоцкий». П.Солдатенков знал Высоцкого при жизни, сделал о нём несколько фильмов... Но книга эта, скорее, – эклектика всего познанного автором в различных областях науки и искусства. Автор излагает собственный взгляд на историю страны, а для связки повествования рассказывает о Высоцком. Прыжки из детства к кончине, затем к середине жизни Высоцкого следуют через всю книгу, много непроверенных дат и имён... В результате – биографический сумбур.
        Очевидно, П.Солдатенков при написании книги находился под влиянием «авторитета» М.Влади, с которой много поездил по стране для пропаганды её книги. Он приводит семистраничные отрывки из этого «маленького шедевра, изящного и скромного, сказки о любви заморской принцессы и парня из московского двора».

        Свой вариант биографии П.Солдатенков заканчивает пессимистически: «Вряд ли можно рассчитывать сегодня, да и в ближайшее будущее десятилетие, что появится некая принципиально неизвестная информация о жизни Владимира Высоцкого, ещё более «жареные» факты его биографии».
        Ошибся биограф. Появилось много новой информации, и «жареные» факты тоже. «Биографы» не утруждают себя проверкой фактов и дат, спешат поскорее напечататься. По мнению некоторых авторов, книжка не принесёт желаемого успеха до тех пор, пока в ней не будет обнародовано нечто ТАКОЕ… Вот и выплёскиваются на страницы сомнительные имена, пикантные «подробности» из личной жизни кумира, слухи, сплетни, толкования чужих слов, прямые оговоры — всё то, что не принято использовать в качестве доказательств.
        Отец поэта Семён Владимирович довольно неблагожелательно относился к подобным публикациям: «Нет, видит бог: я почитаю-почитаю такую хренотень да и сам за книгу о сыне возьмусь!» Не взялся, а жаль…
        Писать о Владимире Высоцком — дело очень и очень непростое, и право на это сегодня надо иметь особое: дружбу или реальное знакомство, научный интерес, глубокую любовь. Исследования продолжаются, появляются новые факты, не просто факты, а факты установленные и проверенные, которые могут что-то добавить, уточнить или опровергнуть в биографии Высоцкого. Среди биографических книг о Высоцком особо следует отметить работу двоюродной сестры поэта Ирэны Высоцкой «Мой брат Высоцкий. У истоков» (2005, 2008 г.).

        Это первая книга, в которой достаточно подробно выстроена родословная Высоцкого, представлено большое количество подлинных документов, отражены взаимоотношения родственников по материнской и отцовской линиям.

        Заслуживают внимания читателей и биографов мемуары Давида Карапетяна «Владимир Высоцкий: между словом и славой» (2002 г.), близко дружившего с Высоцким на рубеже 60 – 70-х гг.

        Книга Карапетяна открывает подробности многих действительных эпизодов биографии Высоцкого либо ранее не известных вовсе, либо известных весьма приблизительно, и потому успевших обрасти мифами и легендами. В этой работе нет ни вульгарного смакования грехов гениального поэта, ни панибратства — ничего такого, что могло бы задеть чувства людей, всем сердцем любящих Высоцкого.
        «Мужчина-миф», «Человек-легенда»… Оказывается, именно такое направление поддерживает и поощряет сын поэта Никита Высоцкий: «Мы стараемся достоверно рассказать о его жизни и в то же время сохранить миф о Высоцком». «Достоверно рассказать» и «сохранить миф» — наверное, сын сам не очень понял, что хотел сказать…
        Пора бы перейти от «мифического и легендарного» к живому поэту и актёру Владимиру Семёновичу Высоцкому. Его история жизни — сама по себе выдающееся произведение. Однако…
        В 2004 году на прилавках книжных магазинов появилась книга писателя-историка Фёдора Раззакова «Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы». Если предыдущие биографы Высоцкого издавали свои книги под рубрикой «Мужчина-миф» или «Человек-легенда», то Раззаков выбрал более претенциозный подзаголовок «Самая полная биография великого барда».

        В предисловии Раззаков определился с основным сюжетом своей книги: «…я старался понять: почему он так сильно пил, чего ему не хватало в жизни? Почему из молодого человека, когда-то принявшего в компании стакан вина, получился законченный алкоголик?» Надо отметить твёрдую последовательность автора в достижении цели: «старание понять» не покидает его вплоть до последней страницы. Писателя-историка мало интересовал Высоцкий как поэт и актёр. «Высоцкий — алкоголик» — вот главная тема этой «самой полной биографии».
        На обложке книги написано, что это «биография великого барда», но, как всякая биография, и эта тоже должна отвечать определённым критериям. И, может быть, самый главный критерий — достоверность. Человек, взявший на себя ОТВЕТСТВЕННОСТЬ написать чью-либо биографию, ответственен, прежде всего, перед объектом описания, перед читателями, да и перед самим собой.
        Неймётся биографу… Сначала в 2005-м, а затем в 2009 году выходят очередные «другие версии биографии великого барда». Обманули читателей подзаголовком раззаковской биографии 2004 года о том, что та — «самая полная биография великого барда». Последняя «полнее» аж на 480 станиц, т.е. вдвое.

        Из аннотации: «Эта книга — сенсация… Предпринята попытка приподнять завесу тайны над малоизвестными страницами жизни… Книга убедительно и смело разрушает сложившиеся вокруг Высоцкого стереотипы, спорит с предвзятым, тенденциозным толкованием некоторых фактов… Впервые личность певца рассматривается с учётом влияния могучей коммунистической идеологии, «подковёрной» борьбы в высших эшелонах власти…»
        И снова обман. В этой книге нет ни одного факта, неизвестного тем читателям, которые уже более тридцати лет изучают подлинную биографию поэта и актёра, опираясь на достоверные факты. Как и в предыдущих самых полных и неполных биографиях, Раззаков делает массу фактологических ошибок. Уже с первой же страницы у него: «Семён Высоцкий родился в 1915 году» и искажено имя его матери… Нет смысла перечислять ошибки — их предостаточно… Но есть одна, и главная, — тенденциозность и необъективность изложения!
        По мнению Раззакова, все (кроме его собственных) биографии написаны «либералами-мифотворцами», которые боятся таких скользких тем, как «Высоцкий и евреи», «Высоцкий и КГБ»… Смелый биограф-фантаст не боится поскользнуться на скользком, но признаётся, что книга его тенденциозная, а тенденция — просоветская.
        О том, что отец Владимира Высоцкого был евреем, известно давно. Но Раззаков делает из этого обычного факта чуть ли не сенсацию, через страницу напоминая читателю: Владимир Высоцкий — еврей, и всё его либеральное окружение — евреи. С раннего детства евреи взяли Володю в кольцо: «Среди детских и юношеских друзей Высоцкого были дети самых разных национальностей, но евреев среди них было опять же немало. Среди последних: Игорь Кохановский, Яков Безродный, Аркадий Свидерский, Анатолий Утевский, Аркадий Вайнер, Владимир Меклер, Всеволод Абдулов и др.». Не поленился бы Раззаков — мог бы расширить список до страницы, даже убрав Вайнера, с которым Высоцкий в детстве не был знаком. А трёхкомнатную коммуналку «они делили опять же с еврейской семьёй Яковлевых: Гисей Моисеевной и её сыном Михаилом, участником КВН, в котором еврейская молодёжь занимала не последнее место». А вот и первый «сенсационный» вывод: «Таким образом, еврейское окружение и его влияние на Высоцкого было большим и существенным практически с младых ногтей, и длилось оно на протяжении всей жизни».
        Дальше — влияние больше: «Именно в 56-м еврейская элита стала предпринимать активные шаги к тому, чтобы вернуть себе то влияние…» Зачем вернуть влияние? А чтобы влиять на Высоцкого…
        После «другой версии биографии» плодовитый биограф выпускает в 2011 году в том же ключе книгу под названием «Другой Владимир Высоцкий» («Тёмная сторона биографии великого барда»).

        Рассказывая о баталиях между державниками и евреями-либералами, автор-державник определил Высоцкого в лагерь либералов и назначил «искусным манипулятором сознания миллионов людей». Во второй части книги сознанием самого Высоцкого уже манипулируют по очереди то державники, то либералы. Эта книга историка-державника без еврейских корней не подлежит какому-нибудь строгому анализу, т. к. представляет собой измышления и фантазии автора на тему «Высоцкий».
        Высоцкий — это наша история, история России, к которой нужно относиться бережно. Делать акцент на что-то в угоду любителям «жёлтой прессы», подтасовывать события в угоду художественному замыслу, обходиться свободно с фактами — нельзя!
        В «биографиях» Ф.Раззакова Владимир Высоцкий — не поэт, не актёр, не певец (это всё на третьем плане), а алкоголик, еврей-либерал, диссидент-антисоветчик… Ну чем бы ещё замарать? Одному столько дерьма не поднять, и писатель-историк приглашает в подручные бывшего «разведчика» М.Крыжановского, вместе с которым стряпают ещё одну книженцию — «Владимир Высоцкий — суперагент КГБ».
        КГБ завербовал Высоцкого, присвоив ему кличку «Виктор». Этот самый «Виктор» продал всех подряд участников альманаха «МетрОполь», свою третью жену «агент» любил по заданию, а КГБ выступил в роли сводни; был контрабандистом и КГБ его крышевал… А ещё он принимал участие во многих операциях Комитета государственной безопасности в своей стране и за рубежом в убийстве А.Галича и болгарского диссидента Маркова, в покушении на папу римского, организовал наркотрафик в Европу из Латинской Америки… И когда же Высоцкий успел написать около 800 текстов, сняться за короткую жизнь в 30 фильмах, выступить в полутора тысячах концертов, играть в театре?.. Очевидно, в промежутках агентурных деяний…

        Похоже, что фантазии писателя-историка — симптом сложного психического заболевания. Не лечится, однако. Может не в курсе о том, что болен…

        Несколько биографических книг о Высоцком написал журналист из Запорожья Юрий Сушко. Предваряя одну из них, он задаёт вопрос то ли читателю, то ли самому себе: «Кем же был Владимир Высоцкий? Гениальный поэт, хулиган, бабник, экзальтированный циник, нежный романтик, великий исполнитель, алкоголик и наркоман, блестящий артист — кто он?»
        Перечислив все ипостаси Высоцкого, Ю.Сушко решил сосредоточиться на наиболее интересных для любителей читать «жёлтую прессу»: бабник, экзальтированный циник, нежный романтик…
        В 2005 году в издательстве «ВАГРИУС» вышла книга Ю.Сушко «Ходил в меня влюблённый весь слабый женский пол…» в серии «Женщины в жизни… Владимира Высоцкого», в которой рассказывается о близких отношениях поэта со 150 женщинами разного возраста и социального положения. В книге полно ошибок по фактам, известным любому, кто читает о Высоцком.

        Работа запорожского автора построена по тому же принципу, что и знаменитый «донжуанский список» Пушкина: «женщинами Высоцкого» он объявляет всех без исключения дам, имевших хоть какое-то отношение к Высоцкому. Мол, недаром Высоцкий признался в интервью Любену Георгиеву, что любит «целую половину человечества»! Конечно же, Высоцкий не был аскетом, но стоило ли среди перечня действительно любивших его женщин упоминать Е.Фурцеву, Г.Брежневу или преподавательницу марксизма-ленинизма в Школе-студии МХАТ? Что уж говорить об актрисах: Ю.Сушко готов любую подозревать в вожделении к барду: «В своё время Чурсина попыталась обойти «Колдунью» Марины Влади, снявшись в советской киноверсии купринской «Олеси». Но это было уже в 1970 году. Опоздала Чурсина... Высоцкий к тому времени свой выбор уже сделал».
        Так как связанного с Высоцким житейского материала автору явно не хватало, Ю.Сушко приходилось, упомянув имя какой-нибудь актрисы, сопровождать его длинной новеллой с перечислением всех её ролей, романов и мужей. Хорошо хоть, что Ю.Сушко постарался не фантазировать, а строго следовал источникам (в основном, это интервью из «жёлтой» прессы). Зато цитаты из песен Высоцкого автор не стесняется корежить и употреблять не к месту.
        «Стоп!» — сам себе говорит Ю.Сушко уже на странице 8: «Простите автору некоторые сомнения: стоит ли продолжать сию летопись дальше?.. Ведь эта наверняка столь деликатная тема спровоцирует лавину упрёков…»
        А чего же тут прощать автору? Сомнения даже очень похвальны и благородны, а на вопрос: «Так, может быть, и в самом деле есть смысл поставить точку?» — ответ огромного большинства людей, начавших читать его книгу, должен быть один: «Ставь точку!». Однако, «и хочется, и колется»…
        Интересно, что и Влади, и Золотухин, и Перевозчиков — все испытали подобные сомнения, предвидя праведный гнев, а скорее, брезгливость порядочного человека к подобному подходу в изложении биографии выдающейся личности.
        Про «слабый пол» написал. А где же главный покоритель сердец этого самого пола? Писатель не стал томить читателей ожиданием, и в 2009 году выдал биографию Высоцкого под названием «Владимир Высоцкий». По-над пропастью».

        И какой уважающий себя журналист остановится на достигнутом? Ю.Сушко себя уважает, и в 2011 году, перейдя от окружающих Высоцкого женщин, рассказал о мужчинах-друзьях Высоцкого.

        Надо отдать должное автору — он ещё на шаг сблизил Высоцкого с Пушкиным, т. к. тему с таким названием уже разрабатывали тоже Юрий, но Тынянов, А.Разумихин, А.Слонимский. Аннотация начинается с мудрости: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Друзьями Пушкина были лицеисты и декабристы. А кого же выбрал в друзья Высоцкому Сушко? Компания интересная, но тенденциозно подобранная: А.Макаров, А.Синявский, В.Абдулов, Ю.Корякин, С.Параджанов, В.Туманов, М.Шемякин. Все талантливы, умны, творцы, но всех их объединяет ненависть к Советской власти, которая их тоже не жаловала. Согласно мудрости в аннотации, расписав биографии этих мужчин, автор говорит нам «ВВ — антисоветчик и страдалец от этой власти».
        Ну и на женщинах нельзя поставить точку — тема уж больно интересная. Надо обязательно продолжить! И Ю.Сушко в серии «биографии великих» разовьёт тему книгой «Подруги Высоцкого».

        Здесь всё без скабрезности и намёков. Б.Ахмадулина, А.Демидова, К.Муратова, Л.Шепитько — это действительно коллеги и подруги: «У гениального человека и близкое окружение талантливо и неординарно…»
        Но негоже всех чесать одной гребёнкой — кто-то должен быть самой-самой талантливой и самой неординарной… Сорок пять страниц, отведенных писателем в первой книге для самой-самой, естественно мало и он посвящает ей отдельную книгу. Завидная плодовитость, неправда ли?..

        Лучше всех о М.Влади написала сама Влади в собственном бестселлере «Владимир, или Прерванный полёт». Эта беллетристическая биография Высоцкого послужила основой для книги В.Перевозчикова «Ну здравствуй, это я». «Чем я хуже?» — очевидно подумал Ю.Сушко и показал нам Влади под своим «неожиданным ракурсом» разбавив беллетристику Влади своей собственной.

        Есть авторы, которые считают, что биография поэта и актёра мало интересна, если её не разбавить какими-то новыми мифами. Чаще всего мифотворчество строится вокруг смерти поэта, отношений с женщинами и гиперболизации притеснений его со стороны властей. Удобным приёмом для этого является введение образа Высоцкого в художественное произведение. Домыслы и фантазии автора рождают у читателя такого произведения ложное впечатление о поэте, часто абсолютно не соответствующее действительному.
        Именно так представили Высоцкого Э.Володарский в своей пьесе «Мне есть что спеть..», И.Дыховичный в своей фарсовой «Копейке», сын поэта Никита Высоцкий в снятом по его сценарию фильме «Спасибо, что живой!»
        На гастролях в Тбилиси в октябре 1979 года Высоцкий сказал: «…Все мы в какой-то период нашей жизни страдаем от этого дела — я до сих пор только и отмахиваюсь руками и ногами от всевозможных сплетен и слухов, которые вокруг меня распространяются, как облака пыли».
        Об этом он говорил не раз и не два, а потом взял да и умер. Казалось бы, к любимцу миллионов тем, кто не вошел в эти миллионы, нужно относиться хотя бы с почтением, осознав тот вклад, который этот человек внёс в культуру России. И не только…
        Оставшиеся в живых обычно выполняют заветы ушедших из жизни. Ну не любил Высоцкий, чтобы о нём кто-то (кроме него самого) слагал легенды и мифы! Не было, значит, не было. А коль придумано, то хоть как назови (легенда, абсолютная фантазия, вольные вариации) — банальное враньё получается. Причём методика вранья весьма изощрённая: за основу берётся событие, которое может быть могло бы иметь место, действующие лица — либо реальные, либо с искаженными ФИО, время действия почти реальное… Всё это перемешивается с домыслами и небылицами от автора и… Если смешать три килограмма варенья и килограмм дерьма — что получится?
        Часто выступающий на различных мероприятиях Никита Высоцкий также часто противоречит самому себе. Открывая выставку к 60-летию В.Высоцкого, он сказал: «Отец очень серьёзно относился к тому, что вокруг его жизни существует множество легенд. Он видел в этом своеобразное сотворчество с теми людьми, которые его смотрели и слушали, считал эти легенды продолжением созданных им образов».
        Через два года сын легко изменит мнение на противоположное, отказываясь от мифов и легенд в пользу объективной биографии. Так, в июле 2000 года Н.Высоцкий в интервью дал оценку предыдущим попыткам изложить биографию Высоцкого и выразил надежду на объективность новой книги-биографии: «Сейчас мы делаем книгу в серии «Жизнь замечательных людей», которая должна стать первой биографией отцовской. Это, на мой взгляд, наиболее полная и объективная биография Высоцкого. То, что было раньше, — только вялые попытки и воспоминания».
        Объявился и автор. В прессе промелькнуло интервью с профессором Владимиром Новиковым, в котором он рассказывает о том, что в скором времени выйдет его книга «Высоцкий». Автор нескольких книг и множества статей о творчестве Высоцкого — В.Новиков, известный литературовед, критик, доктор филологических наук, профессор, исследователь всего, что принято считать явлениями утончёнными и даже изощрёнными: русского формализма первой половины ХХ века, постмодернизма…
        И вот, в 2002 году к юбилейной дате (65-летие Владимира Высоцкого) в издательстве «Молодая гвардия» вышла книга Владимира Новикова «Высоцкий» в обложке знаменитой серии ЖЗЛ. Даже не зная содержания книги, знаменательный факт появления её в серии ЖЗЛ можно приравнять по значимости к присуждению Высоцкому Государственной премии в 1987 году. «Неравнодушный к Высоцкому читатель с нетерпением ждал её, и книга его ожиданий не обманула», — скажет коллега автора Анатолий Кулагин.

        В.Новиков начал писать о творчестве Высоцкого с 1986 года, когда в результате объявленной М.Горбачевым гласности поэт стал официально признан. До того учёные-филологи выжидали, занимались чем-то другим, ибо в 70-80-е годы усердное занятие темой «Владимир Семёнович Высоцкий» не поощрялось, никаких званий, наград, регалий и премий не сулило. Тема была «недиссертабельна», а за чрезмерный интерес к ней можно было очень даже просто «получить по шее» — со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до суда «за идеологический разбой».
        «Меня занимает тот роман, который сам Высоцкий о себе не написал. Роман его жизни. Его внутренняя драма, которая отнюдь не сводилась к полулегальности... Количество выпитых бутылок, употреблённых медицинских препаратов, оставленных женщин – эту статистику оставим другим жанрам. Меня интересует Высоцкий-личность. А личности такого масштаба – признаем это – после Пастернака и Ахматовой в нашей литературе не появилось. Все прочие претенденты, как выяснилось, сильно не дотягивают» – сказал В.Новиков об основном сюжете своей новой теперь уже биографической книги.
        И действительно, после выхода первого издания книга удостоилась нескольких восторженных отзывов в печати и Интернете. «Высоцкий — фигура яркая, многогранная, книг о нём выходит много. Кто-то пишет о его песнях, кто-то — о театральных и киноролях, иные смакуют любовные похождения. Мемуаров же и биографий попросту не счесть. Ныне жизнеописание барда вышло в престижной серии «ЖЗЛ», куда попадают только фигуры первой величины…
        Нынешняя новиковская книга едва ли не первая достоверная биография Высоцкого «от и до», без умолчаний, с множеством неизвестных доселе фактов. И ещё это очень хорошая книга для чтения: Новиков пишет свободно, в разговорной манере, с прибаутками, анекдотцами. Будто не книгу пишет, а истории рассказывает за столом в дружеской интеллигентной компании. Биограф ничего не пропустил, и получилась высококачественная беллетризованная хроника жизни народного кумира», — пишет журналист А.Мирошкин.
        До выхода первого издания книги Новикова уже более 15 лет велись попытки привести в чёткий хронологический порядок биографию Высоцкого, объективности ради опровергнуть легенды, выверить факты. Этого ожидали и от Новикова — профессионального литератора, «высоцковеда первого призыва». Однако в предисловии к журнальному варианту автор сообщает, что, «принимаясь за столь ответственное и рискованное дело», он выбрал форму «беллетризованного повествования». Этим он сделал себе самоотвод от точного изложения фактов биографии, пренебрёг многими важными эпизодами творчества В.Высоцкого. Таким образом, чаяния Н.Высоцкого и многих других на объективность и достоверность В.Новиков не осуществил.
        Книге Новикова была обеспечена шикарная реклама – директор ГКЦМ Высоцкого дарит книгу Президенту России во время посещения им Театра на Таганке в честь 65-летия поэта и актёра. Акт дарения показали все телевизионные каналы России.
        Всего до 2010 года книга была переиздана шесть раз...

        За время после выхода первого издания информация о жизни и творчестве В.Высоцкого стала значительно полнее: неизвестное стало известным, скрытое — явным, были уточнены многие факты и даты. Автор беллетризованной биографии не утруждал себя исследованиями, и потому последующие издания отличаются от первого незначительными правками по замечаниям к первому изданию, сделанным заинтересованными и компетентными читателями.
        Все изданные до сих пор биографии, по мнению Новикова, не раскрывают «внутреннюю жизнь Высоцкого, его творческую рефлексию, глубоко интимное “чувство пути”». В.Новиков же берётся «реконструировать, воссоздать внутренний мир Высоцкого», отойдя от «рамок строгой научности». Казалось бы, наоборот, учёный-филолог должен был бы использовать какую-то научную методологию для описания жизни известной личности. Тривиальные пути не для нас! Это будет, решил Новиков, не биография, а автобиография (!), рассказанная самим Высоцким («внутренний монолог героя»), этакий спиритический сеанс, растянутый на 500 страниц текста, набранного убористым шрифтом. Для тех, кто сразу не понял, профессор дополнительно разъясняет, что «повествование будет строиться интроспективно, но не от первого лица, в форме не собственно прямой речи, когда голос автора и голос персонажа звучат в унисон».
        Придуманный метод Новиков предлагает вовсе не как какое-то «ноу-хау», а как бы предложенный самим Высоцким: «Если писать о другом как о себе и о себе как о другом — особый эффект возникает, изображение как бы удваивается, становится стереоскопическим… Для романа нужен такой «он», в которого авторское «я» может вместиться — пусть не полностью, но большей частью».
        Кому не понятно? Новиков растворился в Высоцком или растворил Высоцкого в себе? Хорошо, что не полностью, а частично… «Растворение» Новикову необходимо для того, чтобы «понять то, что осталось скрыто даже от близких Высоцкому людей»! (стр. 439). Ведь не «склонный к декларациям «нетрепливый мужик» Высоцкий при жизни скрыл свою «жизнетворческую стратегию», и Новиков берётся «духовным усилием биографа» вскрыть сокрытое, взяв в соавторы покойного. Не хотел Высоцкий высказываться о себе при жизни, Новиков «духовным усилием» заставит его рассказать после смерти. Читателю книги Новикова придётся нелегко — постоянно нужно быть начеку, чтобы не путать мистику с реалиями, правду с вымыслом и явной фантазией.
        Коллеги В.Новикова назовут его книгу «Высоцкий» «первой научной биографией поэта». Конечно, НАУЧНАЯ, если признать за беллетристикой, мистификацей, астрологией и фантастикой право называться науками.
        В предисловии к журнальному варианту он пишет: «И конечно, рассказывая о Высоцком, невозможно было не поддаться стихии живого, естественного и динамичного языка его поэзии и прозы, его устных рассказов и писем». И потому автор через страницу щеголяет фразами Высоцкого, не ставя их в кавычки, не ссылаясь на источник. Очевидно, беллетризованное повествование предполагает такой подход. Здесь уместно процитировать самого Новикова: «Но противно, когда цитатами из Высоцкого сыплют люди, никогда не бывшие его друзьями, а сейчас пытающиеся сделать на нём свой маленький бизнес» (стр. 240). Слово и дело здесь не в ладу!
        Обычно соавторство согласовывается. Но тут случай особый — один из соавторов умер 28 лет назад. Профессор не задаётся вопросом: «А этичен ли такой подход к изложению жизни покойного без его согласия?» Да, любил поэт «влезать в шкуру» самых разных людей. Разных, но не конкретных. И очень не любил, когда лезли в душу к нему.
                         Я не люблю, когда мне лезут в душу,
                         Тем более — когда в неё плюют.
                                                           (1968)
        «Приём непривычный, даже дерзкий…» — без ложной скромности пишет В.Новиков. «Каждый пишет, как он слышит…» — пел Б.Окуджава. Может, дерзкий метод «влезания в чужую душу и вещание оттуда неповторимым голосом героя в унисон или каноном с автором» имеет право на существование, но главное тогда не наплевать, не наврать, не натоптать там, в чужой душе, в результате литературных манипуляций с биографией Высоцкого!
                         Влезли ко мне в душу и рвут её на части —
                         Только б не порвали серебряные струны!
                                                           (1962)

        Выбор того или иного метода изложения биографии выдающейся личности — право автора. Но есть и обязанность — не извратить описание жизненного пути и показать подробности жизни человека определённой эпохи и определённой среды. Необходима кристаллизация огромного объёма информации, многократное уточнение и корректировка хронологии путём сопоставления свидетельств и документов. И находятся такие исследователи, которые, затрачивая уйму времени, духовных и физических сил, перелопачивают многостраничные информационные напластования ради одного ма-а-ленького фактика, последовательно переходя во второй, третий и другие круги ассоциаций. И очень часто он, этот фактик, стоит иной многостраничной монографии. Только точность бесстрастных фактов может позволить приблизиться к образу Высоцкого. У Новикова, к сожалению, это не получилось… Произведения гениального поэта можно анализировать и через сто лет после его смерти, биографию же должны писать добросовестные современники. Ну а без знания полной и правдивой биографии вряд ли возможен качественный литературный анализ, объяснение того в его творчестве, что и на сегодняшний день остаётся скрытым или не до конца понятным для читателя.

        Одна из статей профессора Новикова называется «Читаем Высоцкого». Сегодня – читаем Новикова!
        Начнём с того, что от частого употребления Новиковым слова «говорят» создаётся впечатление, что текст книги – собрание сплетен и слухов, далёких от действительности. А чего стоят слова: «Некая раскованная богемная особа в доверительном разговоре...» (стр.159) или: «Один остряк в компании у Митты...» (стр.171).
        Чтобы книга действительно была бы «обречена на успех в самых, как говорится, широких читательских кругах», профессор применяет слова и выражения понятные «широким кругам»: «По-немецки неплохо наблатыкался...» (стр.14), «Раздухарился так, что потянуло сымпровизировать» (стр.46), «...навешаешь лапши на уши, берёшь гитару – и понеслась» (стр.50), «А вот если всерьёз, без смехуёчков, без маски простонародного алкаша поговорить с собой об этом?» (стр.239)...
        Ну, а для «интеллигентной компании» выражения типа «А пуркуа бы и не па, как говорится» (стр.111), «Финита ля комедиа!» (стр.134), «это бонмо он отпустил недавно...» (стр.269). «Невермор!» (стр.326) – это транскрипция английского словосочетания – «nevermore» (никогда больше), которое периодически «прокаркивает балтиморский ворон». Кстати, французское «A propos» (стр.289) пишется и читается значительно эффектнее, чем банальное русское «кстати».

        Для изложения биографии, пересыпанной «прибаутками, анекдотцами» Новиков выбрал амикошонский стиль, взяв в соавторы самого героя книги. В предисловии к журнальному варианту, он пишет: «И конечно, рассказывая о Высоцком, невозможно было не поддаться стихии живого, естественного и динамичного языка его поэзии и прозы, его устных рассказов и писем». И потому, автор через страницу щеголяет фразами Высоцкого, не ставя их в кавычки, не ссылаясь на источник. Очевидно, «беллетризованное повествование» предполагает такой подход. Здесь уместно процитировать самого Новикова: «Но противно, когда цитатами из Высоцкого сыплют люди, никогда не бывшие его друзьями, а сейчас пытающиеся сделать на нём свой маленький бизнес» (стр.247).

        Прыжки Новикова с третьего лица на первое так запутывают положение автора и героя, что сложно разобраться, где кто? На стр.8 читаем: «В начатом романе Высоцкого есть автобиографический герой – актёр Александр Кулешов, ещё не вполне отчетливо обрисованный. Когда будут силёнки сесть за продолжение, – непременно надо будет его происхождения коснуться». У кого «будут силёнки сесть за продолжение»? У Высоцкого? У Новикова? Это прямо-таки актёрское перевоплощение из себя в Высоцкого и наоборот Новиков совершает почти на каждой странице.
        Или, вот ещё (стр.91): «...как Синявский рассказывал, было, кажется, у Вячеслава Иванова словечко «вертикал», с мужественным твердым окончанием».
        Кому Синявский рассказывал? И вообще рассказывал ли – ни в каких мемуарах об этом не упомянуто. Придумал беллетрист! И таких придумок раскидано по книге полным-полно.
        Но много в книге и афоризмов от самого Новикова: «Подлинная личность на девяносто девять процентов состоит из себя самой и максимум на десять сформирована так называемой средой» (стр.6). Там же: «Глупо выглядят и те, кто гордится своим происхождением, и те, кто в зрелом возрасте сохраняет претензии к предкам, которые ему что-то там не додали»; «Работы всегда бывает либо слишком много, либо слишком мало» (стр.91); «А лучше всего – это когда ты всегда один и всегда со всеми» (стр.211); «Законы порядочности предельно просты, сложны только способы оправдания её отсутствия» (стр.274); «Персонажем быть хорошо, но автором – лучше» (стр.283); «Молчание – не золото, это страшный радиоактивный металл, излучение которого убивает незаметно» (стр.333)...
        Так что, книга ещё и поучительна...

        Чтобы образ Высоцкого выглядел в книге максимально достоверным, Новиков постоянно «присутствует рядом с героем», даже тогда, когда тот совсем один, знает, о чём думал герой. Вот такой пассаж на стр.44: «Когда ему случается остаться со сценой наедине, – глядя на неё из пустого зала или из-за кулис в нерабочее время, – он минуту-другую думает о том, как много можно всяких штук сделать с этим деревянным помостом и как бездарно ухитряются люди использовать данное им пространство абсолютной свободы».
        Такие мудрые мысли «посетили» Высоцкого в 62-м году, на заре его артистической деятельности. А сцена – «пространство абсолютной свободы» при деспотичном режиссёре и цензуре чиновников от культуры – просто не могла соответствовать действительным мыслям Высоцкого.
        На стр.49 Высоцкий «размышляет» о К.Симонове: «Каким он был, что делал в свои двадцать четыре? С какого он года? Надо будет в Москве глянуть в энциклопедию».
        Вот так, благодаря Новикову мы узнали не только о том, что сочинял, как сочинял, что подразумевал, но и о чём думал Высоцкий!

        «Обыгрывая» вслед за Высоцким дату его рождения (25 января 1938 года), Новиков поясняет «знатокам», что строки – «В первый раз получил я свободу// По указу от тридцать восьмого» не имеют отношения к указу о запрете абортов (стр.6). Конечно, не имеют, – постановление по этому вопросу было принято 27 июня 1936 года.

        Отслеживая истоки некоторых тем в песнях Высоцкого, автор находит их самом раннем детстве (стр.9): «...Он надолго в своём углу комнаты углублялся в возню с любимой лошадкой из папье-маше, с игрушечным гаражом и двумя машинками. Это он помнит сам, отсюда же пошли ключевые, можно сказать, образы его поэзии – многочисленные кони и автомобили».
        «Когда б Вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда…», – писала великая поэтесса.

        На стр.11 малопонятный абзац о «злом гении» дяде Жоре: «А когда появился в их с мамой комнате на Первой Мещанской дядя Жора по фамилии Бантош? Неприятно вспоминать этого «злого гения», как называл он его позже...»
        Ну, неприятно, – и не вспоминал бы! Тем более что фамилия «злого гения» была Бантыш. А что может понять из этого «воспоминания» читатель, впервые знакомящийся с «биографией» Высоцкого?
        На самом деле, молдаванин Георгий Бантыш — гражданский муж Нины Максимовны. Его появление в 1949 году в «их с мамой комнате на Первой Мещанской» стало одной из причин того, почему юный Высоцкий поселился на Большом Каретном. С дядей Жорой у Володи отношения не сложились, да и вообще в доме Бантош никому не нравился, и в скором времени исчез из дома и памяти.

        «Графоманией чистейшей воды» назвал Новиков первое стихотворение восьмиклассника и комсомольца Володи Высоцкого «Моя клятва» (стр.17).
        Да, наивно, но вполне искренне. В 53-м для большинства в стране Сталин ещё был СТАЛИНЫМ. И мать гордилась своим сыном, опубликовав стихотворение в стенной печати у себя на работе.
        А что касается, «где-то он читал – или слышал от кого-то, что смерть знаменитого человека, – будь то гений или злодей, Пушкин с Байроном или Ленин со Сталиным, – всегда вызывает поток графоманских виршей», то это, очевидно, сам Новиков вспомнил, как на смерть любимого народом поэта Высоцкого этот народ выразил в стихотворной форме свою скорбь, сокровенные мысли и чувства... Стихи были разного художественного уровня. Их писали профессиональные поэты и те, кто делал это впервые. Их читали друг другу у ограды могилы, за которой даже зимой пылает море цветов, переписывали друг у друга и распространяли в списках по стране... Стихи очень часто неумелые, не всегда складные, но искренние. Сейчас их уже несколько десятков тысяч. Точную цифру назвать невозможно...
        В конце книги Новиков даёт более энергичный отзыв на ранее стихотворчество Высоцкого: «Всё-таки с тупостью вполне искренней оплакивали смерть Сталина, некоторые даже в стихах...» (стр.342).

        Небрежное отношение к цифрам и датам прослеживается в беллетристике Новикова на протяжении всей книги, начиная со стр.17: «Толя Утевский был на три года старше...». Не на «три», а на четыре – Утевский – 34-го, Высоцкий 38-го года. Да и сам Анатолий Борисович вспоминал: «Учились мы в одной школе. Володя был на четыре года моложе меня» («Советская милиция», № 7, 1990).

        На стр.53 автор неточно указывает название студии: «Работал худруком на студии имени Дзержинского (она же – Московский экспериментальный театр)».
        Не было студии имени Дзержинского, – была самодеятельная экспериментальная театральная студия при клубе МВД. Не работал Высоцкий там «худруком», а числился членом худсовета. В 63-м театральная студия обрела статус «Экспериментального театра-студии при Школе-студии МХАТ». «Московский экспериментальный театр» – это слишком громко для той студии.

        Почему читатель не может поверить, что на «фотке» Высоцкий может быть в галстуке (стр.54)? Полно таких фотографий, особенно раннего периода.

        У специалиста по версификации, конечно же, в запасе множество поэтических образов. Ну, как не украсить ими «беллетристику». Например, кто из вас пробовал «невероятной силы шашлык» (стр.57)? О! А Высоцкий такой приготовил во время съёмок фильма «На завтрашней улице».
        А на концерте в Набережных Челнах Высоцкий «взглядом василиска в мгновенье заставляет толпу онеметь» (стр.221). Для тех, кто не помнит фольклор, василиск — это сказочное чудовище, ящерка такая. Только не речь он отнимал, а глянет на кого — тот в пепел.
        А слышали такое словечко – «взорлили»? Э! Редкое словцо. Это Новиков о поляках после войны, которые «взорлили на развалинах» (стр.201). Для тех, кто не понял, – поляки стали орлами. А может, что-то другое?
        «Да, хорошо мастерам дрыгоножества: их язык всему миру понятен без перевода» (стр.288). Это профессор рассказывает о балете, а «мастер дрыгоножества» – всемирно известный танцовщик Михаил Барышников.

        Ну, почему же «Хрущёв не любил военных» (стр.71)? Это военные не любили Хрущёва, когда он перегнул палку в борьбе за разоружение, и уволил 1200000 солдат и офицеров. Последних – без пенсии, хотя некоторым оставалось пару месяцев до срока! Вот они-то его и не любили.

        А это – вообще поклёп: «Эдик ему ещё отомстит за эти шуточки: Андрея Пчёлку переозвучит другой актёр...» (стр.76). Не так это было! Просто не нашёл Кеосаян Высоцкого, когда подошло время озвучивания, а сроки поджимали. Сам же Кеосаян в интервью об этом рассказывал.

        Не очень понятное обобщение: «...народ Маяковского не любит» (стр.92). И как подтверждение этого: «Не переписывали его девушки в тетрадки, не распевали мужики пьяными голосами».
        А вот Высоцкий – суть и плоть этого «народа» – знал множество стихов Маяковского наизусть и читал монолог Олега Баяна из «Клопа» на вступительном экзамене в Школе-студии. Любимов ставил «Послушайте!», наверное, для того, чтобы вызвать ещё «большее отвращение народа к поэту». Вот что писал критик К.Рудницкий по поводу игры Высоцкого в спектакле о «не любимом для народа Маяковском»: «Высоцкий в теме Маяковского подчёркивал то, что роднило его с Маяковским, – агрессивный наступательный дух, ярую ненависть к мещанину, горькую иронию и бескомпромиссную веру в скорое преображение бытия».
        А в начале 60-х именно у памятника «нелюбимого народом» Маяковского собирался этот народ, чтобы читать стихи ещё запрещённых Ахматовой, Мандельштама, Пастернака, свои собственные, и... Маяковского.
        Может, самому Владимиру Ивановичу чем-то не пришёлся Маяковский? Причём тут «народ»?

        В 1967 году Высоцкий «побывал в Ленинграде – городе, где только что организовался клуб «Восток»... Семнадцатого января Высоцкого представляют там публике» (стр.95). Клуб самодеятельной песни «Восток» был создан в 61-м году на улице «Правды», 10, во Дворце культуры работников пищевой промышленности. Если шесть лет для Новикова – «только что», то один день вообще не имеет значения. Представление Высоцкого публике состоялось 18 января.
        Причём исполненную там песню «Парус», о которой пишет Новиков, Высоцкий исполнял ещё в октябре 1966 года, а вовсе не «доделал мелодию только в поезде по дороге в Питер».

        Ну, вот опять профессор даты путает! Стр.96: «Двадцать третьего мая «Послушайте!» наконец выпущено на сцену». Премьера поэтического представления «Послушайте!» состоялась 16 мая 1967 года.

        Пришло время поведать читателям «биографии» о Марине Влади – «заветном народном символе» и «легендарной колдунье». Новиков – не первый, попавший под влияние её обаяния и, главное, книги, написанной ещё более изощрённым «беллетризованным повествованием». Отсюда множество несоответствий между текстом и действительностью.
        «Она побывала на спектакле «Послушайте!», а вечером собрались в ВТО» – (стр.103) начинает Новиков описание знакомства будущих супругов.
        И не на «спектакле», а на репетиции, и не «Послушайте!», а «Пугачёв»!
        «У Марины на плечах цыганский платок – знак двусмысленно-вопросительный». (???) Тут без комментариев.
        На следующий день она сбросила «знак двусмысленно-вопросительный» и предстала перед публикой в пресс-баре фестиваля «в лёгком ситцевом платье – до Москвы такая последняя мода не добралась» (стр.104). Всё наоборот: вся Москва ходила в «весёленьких ситчиках – обхохочешься», а удивление окружающих вызвало то, что и Влади стала в этом платье похожа на москвичек.
        «Кончается фестиваль, и в Одессу прилетает Марина». Тут сдвиг по времени. Не летала она в Одессу в 67-м, – статус участника фестиваля не позволял. На следующий год они туда полетят вместе.

        «Семнадцатого ноября... – премьера «Пугачёва» (стр.106).
        Да, премьера спектакля готовилась на 17 ноября, но это был ещё последний прогон. Официально премьера состоялась 23 ноября. Об этом свидетельствует следующий документ:
        «Приказ по Московскому театру драмы и комедии от 23.11.67 г. Дорогие товарищи! Завершена большая и очень важная для нашего театра работа – работа над спектаклем «Пугачёв» С.Есенина. Сегодня состоится долгожданная премьера этого спектакля. С премьерой, дорогие товарищи! Директор театра Н. Дупак».

        Стр.108: «Ломоносова с Лавуазье не перехитришь: закон сохранения энергии неумолимо действует во все времена и при всех политических режимах».
        Теперь к великим учёным примкнул и Новиков, распространяя закон на живые организмы и политические режимы.

        Стр.110: «Двадцать четвертого марта уволенный из театра Высоцкий постепенно приходит в себя в самолёте, следующем по маршруту Москва-Магадан».
        Высоцкий вылетел в Магадан 21 марта.

        На стр.111 Новиков пишет о марте 68-го: ««В который раз лечу Москва – Одесса...». На этот раз там начинаются съёмки «Опасных гастролей»» (стр. 111).
        Нет, это были досъёмки фильма «Служили два товарища», а съёмки «Опасных гастролей» начинались 10 декабря (см. дневник В.Золотухина – запись от 04.12.1968).

        На стр.121 беллетрист придумал встречу Высоцкого с А.Н.Яковлевым: «В отделе пропаганды его ласково встречает товарищ Яковлев».
        «Ласковой встречи» не было, хотя Яковлев принимал кое-какое участие в судьбе Высоцкого. Из интервью А.Яковлева «Комсомольской правде» (5 июня 1990 г.): «Лет 20 назад у меня произошло столкновение с одной центральной газетой. Я выступил тогда против разгромной статьи по Высоцкому. По-моему, к тому времени сам его ещё не слышал. Меня смутил сам принцип: ну почему партийная газета должна судить, кто хорошо поёт, а кто развращает?»

        В своей книге Новиков опускает очень важные моменты биографии, зато часто уделяет внимание каким-то второстепенным фактам, столь же часто искажая их. «Несколько уроков настоящего вождения дал ему знакомый таксист Толя Савич...» (стр.149). Вообще-то, «знакомого таксиста» звали Валентином.
        Ну ладно, плоховато у профессора с датами и цифрами, но тут поэзия... Одно из посвящений Высоцкого называется «Валентину и Светлане Савич».

        Считая Высоцкого историческим деятелем, профессор (в отличие от предыдущих биографов) обещает быть объективным: «Историческими лицами я считаю и всех, с кем поэт был связан родственно-семейными, дружескими и творчески-профессиональными узами. Их роль в жизни Высоцкого я стремился показать «в натуральную величину», избегая субъективных и потому всегда несправедливых оценок».
        Как-то не очень получилось у Новикова с этими обещаниями.
        «Натуральная величина» для композитора Д.Кабалевского – «бездарь и гнусь, вершина его творчества – песенка «То берёзка, то рябина...»».
        Составители энциклопедического словаря не знали «объективных» оценок Новикова и написали совсем наоборот: «Д.Кабалевский – народный артист СССР, Герой Соцтруда, действительный член Академии педагогических наук, четырежды Лауреат госпремий...». Пожилой (в 1968 г. ему было – 64) и заслуженный человек!
        Высказывание Д.Кабалевского по поводу песен «так называемых «бардов» и «менестрелей»» можно попытаться понять. Это говорил человек, который в данном случае «не ведал, что творил» – одно дело всю жизнь сидеть за нотным станом и писать клавиры для опер и балетов, а другое – бывать, в силу своей профессии, каждый день в экстремальных ситуациях. Поэтому, альпинистам, спасателям, космонавтам, морякам «Песня о друге» Высоцкого нравилась, а уважаемому композитору – нет. Но – «бездарь и гнусь»! Это профессор загнул! Публикуя биографию современника, необходимо соблюдать такт.
        На стр.133 Новиков походя обидел великолепного актёра Н.Гринько – «этот артист хорош бывает только в руках Андрея Тарковского».
        Ну, как же так, дорогой беллетрист? За почти сорок лет в кино выдающийся актёр снялся в восьмидесяти пяти фильмах. В числе режиссёров, с которыми он работал (помимо А.Тарковского), – Сергей Параджанов, Александр Алов и Владимир Наумов, Сергей Бондарчук, Александр Зархи, Ролан Быков, Владимир Бортко, Алексей Герман, Динара Асанова... Ни критики, ни сами режиссёры не говорили, что «Гринько был плох». А на слова Новикова: «Антона Павловича Чехова там довольно скучно играет Гринько», – кинокритики отвечают: «Особняком стоит имя Сергея Юткевича, в фильме которого «Сюжет для небольшого рассказа» актёр сыграл этапную для своего творчества роль Антона Павловича Чехова».
        А какие нетрудолюбивые советские режиссёры в сравнении с польскими – Вайдой, Занусси, Хоффманом, которые «двадцать четыре часа в сутки погружены в своё дело (у нас такой только Тарковский, ну, может быть, ещё Кира Муратова)» (стр.201)!
        Смелость Новикова в оценке персоналий избирательна. Если про Ф.Ермаша он может сказать: «Сукин сын, номенклатурная шкода...» (стр.269), то к ныне здравствующим (Влади, Вознесенский...) у автора более осторожный подход: «...не будем уточнять, кто».
        В.Золотухина автор называет «некоторые»: «Но некоторые заранее настроены против: да ну этот Париж, ничего хорошего, и Высоцкий здесь никто – ха-ха, муж госпожи Влади, которая сама уже не госпожа, а бывшая артистка погорелого театра» (стр.292). Это – авторизированная расшифровка дневниковой записи Золотухина от 13.11.1977: «...Ведь он тут никто, не более как муж Марины Влади, хотя и она уже здесь почти никто, вчерашний день...».
        Рассказав об отказе руководства театра «Современник» принять Высоцкого в труппу, автор пишет: «Потом кто-то комментирует: не надо, мол, браться было за эту роль, которую Евстигнеев играет» (стр.46). Что значит «кто-то»? Эти слова имеют автора. Сказал это не «кто-то» неведомый, а М.Козаков на концерте в ленинградском ДК им. Ленина 30 сентября 1983 года.
        Создатели альманаха «Метрополь» – Виктор Ерофеев и Евгений Попов в «деле» Новикова проходят как «молодые ребята» (стр.305). Зато чиновник от литературы, разгромивший альманах, назван полным именем – «функционер Феликс Кузнецов» (стр.336).
        Биография – это не только факты жизни самого героя, но и его окружения! Если заменять имена конкретных и хорошо известных людей на «некоторых», или «кто-то», то это уже не биография... И почему «некоторые», если известно кто? Может быть, и всю книгу нужно было писать не о Высоцком, а о неком «Некто»?

        Нельзя говорить о песнях Высоцкого – «уже понемногу тиражируется на магнитофонных лентах» (стр.133). Песни Высоцкого благодаря магнитофонам распространялись стихийно и стремительно по стране со скоростью пожара при хорошем ветре!

        «Неправду говорят, что для Любимова все актёры – марионетки, а труппа – кордебалет» (стр.134), – передаёт чьи-то разговоры автор. Не будем слушать кого-то неизвестного. Послушаем самого Любимова: «Артист – существо с минимальной ответственностью. Что от него нужно? Выучить текст, сыграть роль, стараться играть лучше... И всё. Он не может быть режиссёру другом».
        Но через несколько страниц Новиков сам себе противоречит: «...Любимов упорно и последовательно стесняет в своих спектаклях индивидуальное актёрское начало» (стр. 163).
        Конфликты между режиссёром и актёрами в этом театре были явлением постоянным. Некоторые талантливые актёры считали, что режиссёр мешает раскрыться их творческой индивидуальности. В разное время из театра ушли С.Любшин, А.Филипенко, А.Калягин...

        И вновь небрежность «биографа» к датам: «Уже тринадцатого мая Высоцкий опять в «Галилее» (стр.135). Из дневника В.Золотухина: «13.05.1969. Володя вчера играл «Галилея», первый раз после перерыва, хорошо».
        «В октябре – двадцать выступлений в восточном Казахстане, а потом в хорошо знакомом Чимкенте» (стр.149). Автор перепутал последовательность выступлений Высоцкого в Казахстане в 1970 году. Это сначала, в августе были его концерты в Чимкенте (а также в Кентау и Белых Водах, о которых автор вовсе не упомянул), а уж потом, в октябре – в Восточном Казахстане (Зыряновск, Лениногорск, Усть-Каменогорск).

        Стр.139. «В самом начале семидесятого вышли «Опасные гастроли». У народа – вторая после «Вертикали» нормальная встреча с Высоцким».
        Во-первых, фильм «Опасные гастроли» вышел в 69-м. Ну, и чем же были не «нормальными встречи народа с Высоцким» в более сильных фильмах – «Короткие встречи» (1967), «Служили два товарища» (1968), «Хозяин тайги» (1968).

        В некоторых местах автор теряет нить повествования, и, заблудившись в собственном тексте, ведет за собой, подобно Сусанину, читателей.
        Стр.145. «В конце мая Марина опять в Москве. Давид на своей машине привозил её сюда и потом рассказывал ему...». Куда «сюда»? Перед этим абзац о Ереване. Может – «туда»?
        Здесь же: «Все варианты, которые сейчас обсуждаются (Игорь Кваша и прочее), – это для разговора...». Читатель, мало знающий о биографии Высоцкого, ничего из этой фразы не поймёт. Игорь Кваша – актёр театра «Современник», которого Любимов хотел пробовать на роль Гамлета.

        Для какого такого «приличия» Высоцкий поставил рядом с Лениным Гарибальди в знаменитой анкете (стр.146)?

        Писательница-беллетрист Марина Влади после регистрации брака с Высоцким отправляется в свадебное путешествие на теплоходе «Грузия»: «Настоящее свадебное путешествие на настоящем корабле».
        Декабрь месяц, навигация на Чёрном море для «Грузии» и ему подобным закрыта. Но это не смущает новобрачную: «...мы растягиваемся на мостике подышать морским воздухом, глядим в небо и улыбаемся ночи...». Красиво, но неправда.
        В.Новиков не отходит от принципов «беллетризованного повествования», и везёт нас в Одессу, а там «ждёт уже молодожёнов теплоход «Грузия» под командованием славного капитана Гарагули» (стр.151). Будет теплоход со «славным капитаном», но в другой раз, а пока – рейс «Аэрофлота» «Москва – Тбилиси».

        Важное событие в жизни Высоцкого, кроме всего прочего, повлиявшее на возможность передвижения по миру – бракосочетание с Влади, – Новиков обозначает фразой: «Пришло время им с Мариной оформить свои отношения – со всех точек зрения, и небесной и земной» (стр.160). Ну, на небесах всё уже давно оформлено, а на земле это состоялось 1 декабря 1970 года. Эту дату Новиков почему-то спрячет в разделе «Основные даты жизни и творчества».
        А дальше профессор тасует даты, как шулер карты. «Год семьдесят первый начался как бы с повторной свадьбы Высоцкого и Марины. Были Любимов и Целиковская, Вознесенский и Богуславская, Митта с женой» (стр.153).
        На следующей странице новое событие: «В ночь под старый Новый год происходит уже настоящий срыв – теперь это называется по-новому: «Принц Гамлет в Склифосовском»».
        Попробуем разобраться в этих наворотах.
        Профессор преподносит как бы два разных по времени события.
        На самом деле «повторная свадьба» состоялась как раз 13 января 1971 года. Эту дату частично подтверждает А. Вознесенский: «Помню, он подошёл и торжественно-иронически произнёс: «Имею честь пригласить вас на свадьбу, которая состоится 13 января 1970 года. Будут только свои». На торжестве в снятой накануне однокомнатной квартирке на 2-й Фрунзенской набережной...».
        Здесь – пример того, как внимательно нужно относиться к словам, произносимым, казалось бы, «авторитетными устами». В воспоминаниях поэта Вознесенского небрежность к датам ради художественности подобна новиковской. Он неверно обозначил год – «1970». В остальном – всё правильно.
        Среди гостей был один из лучших друзей Высоцкого – Всеволод Абдулов. Приглашённых было мало, почему бы Новикову не упомянуть всех?
        Срыв под названием «принц Гамлет в Склифосовском» Новиков списал из дневника Золотухина, датированного 15.01.1971. Не был Высоцкий «в Склифосовском» в тот период. «Анкетный друг» Золотухин, к его сожалению, не всегда и не всё знал о Высоцком. У Высоцкого на руках две путёвки: продолжение «свадебного путешествия» – отдых в сочинском санатории Совета Министров СССР. На предложение мужа лететь с ним Марина категорически отказалась, и Владимир приглашает своего верного «оруженосца» – Д.Карапетяна, многократно выручавшего его в подобных ситуациях. Они улетели в Сочи.

        «А в июле Высоцкий попадает в серьёзную аварию. Живым всё же остался, а Вознесенский потом откликается на это событие эффектным стихотворением – «Реквием оптимистический» (стр.158).
        «Биограф», как говорится, не в курсе. Ошибка перешла из книги А.Демидовой, которая там же предупреждает: «Ошибки в рассказах и воспоминаниях неизбежны. Будущим учёным – исследователям жизни и творчества Высоцкого – придётся всё это тщательным образом проверять». «Учёный-исследователь» Новиков предупреждению не внял!
        Во-первых, несмотря на большое количество аварий, Высоцкий ни разу серьёзно не пострадал: за рулём судьба его хранила.
        Во-вторых, «эффектное стихотворение» Вознесенский написал по поводу «первой клинической смерти» Высоцкого, когда 17 июля 1969 года Высоцкий попал в Институт Склифосовского в бессознательном состоянии из-за большой потери крови. Предполагали прободение желудка, но казалось – артериальное кровотечение, возникающее при разрыве слизистой оболочки желудочно-пищеводного сочленения. Сильная рвота способствует таким разрывам. Кровотечение было остановлено консервативными методами – без операции.

        Поскольку биограф не обременяет себя чётким обозначением дат, то выражения «в июле», «в августе», «в октябре...» часто ставят читателя в положение заблудившегося в лесу: «Ау! А в каком году?» И приходится листать книгу в обратном порядке, чтобы отыскать, какому же году принадлежит та или иная «середина мая».
        Ну, например: «Уговорили Любимова отпустить Гамлета в Таллинн, куда он в середине мая летит с Мариной. Сняли в их лучшей гостинице выступление для тамошнего телевидения» (стр.166).
        Уверен, что любой читатель, желающий сконцентрироваться на точной дате, вынужден листать книгу, чтобы – не узнать, а хотя бы сориентироваться, что это событие происходило именно в 1972 году. И ещё, почему «середина мая», когда известна точная дата съёмок этого интервью – 18 мая 1972 года? Это же БИОГРАФИЯ, хоть и «беллетризованная»!
        Кроме того, «летит с Мариной» и «сняли в лучшей гостинице» – не соответствует действительности. Марина прилетела в тот же день, но отдельно, а о том, где снимали, рассказал участник съёмки тележурналист Мати Тальвик: «На следующий день – запись в студии. Марина всё время была рядом». (Из интервью с В.Перевозчиковым, «Вагант», № 8, 1993).

        Ложную версию смерти Л.Енгибарова преподнесла Марина Влади в своей книге о Высоцком. Через 16 лет, когда, казалось бы, всё выяснилось, Новиков передаёт сплетню в виде... сплетни: «Кто-то приехавший в Юрмалу из Москвы сообщает: <...> Упал прямо на улице Горького, его даже за пьяного приняли» (стр.169).
        На самом деле, в этот день (25 июля 1972 года) Енгибаров находился дома. Ему стало плохо, и он попросил свою маму – Антонину Андриановну – вызвать врача. Приехал врач-шарлатан – диагностировал отравление, выписал какое-то лекарство и уехал... Вскоре после его ухода Леониду стало ещё хуже. Матери вновь пришлось вызывать «скорую». Врачи не успели. Вскрытие показало, что причиной смерти стал тромб, как следствие перенесённой недавно на ногах ангины.
        Но, ведь беллетристику Новикова будут читать, и не узнают правды ни о Высоцком, ни о Енгибарове...

        Описывая события 1973 года, Новиков рассказывает: «И ещё хотят ему заказать цикл песен для альбома «Алиса в стране чудес» (стр.209). Не «хотели заказать», а год назад – в июле 72-го уже началась работа, продолжавшаяся четыре года, над песнями для дискоспектакля.

        В 73-м году после гастролей театра в Алма-Ате Новиков отправляет Высоцкого на выступления в Усть-Каменогорск: «Выступление на телевидении в Усть-Каменогорске» (стр.210). В Усть-Каменогорске Высоцкий точно был один раз, но... в октябре 70-го года! А вот выступление на телевидении под сомнением и в те сроки, т.к. нет документального подтверждения. Такую информацию обычно считают сомнительной и в солидные книги не помещают.

        В 74-м Новиков спешит познакомить Высоцкого с Шемякиным: «Неожиданно его знакомят с русским художником Михаилом Шемякиным...» (стр.218).
        На самом деле знакомство состоялось в 1975 году. «Длинный и худой, как журавль» Шемякин не «вспоминал» «Охоту на волков», а услышал впервые, и высказался о ней действительно «нестандартно»: «Одной этой песни было достаточно для меня, чтобы понять: Володя – гений! В этой песне было сочетание всего... Как говорят художники: есть композиция, рисунок, ритм, цвет – перед тобой шедевр. То же самое в этой песне – ни единой фальшивой интонации... Всё было, как говорили древние греки, в классической соразмерности. Полная гармония, да ещё плюс к этому – на высочайшем духовном подъёме! Это гениальное произведение, а гениальные произведения никогда не создают мелкие люди».
        А Новиков взял да и ощипал красивое и эмоциональное высказывание великого художника об одном из лучших произведений Высоцкого.

        Выбранный автором стиль позволяет ему постоянно присутствовать рядом с его героем, читать его мысли, подслушивать разговоры... Так, на стр.219 профессор рассказал, как Высоцкий «чуть-чуть потолковал с домработницей...», потом «прислушался к разговору двух девушек у ювелирного магазина»...
        Стиль также позволяет рекламировать отели, и «самый лучший в мире отель «Святой Стефан» (стр.222) на острове Светац. Кто там не был? Вперёд в «самый лучший в мире отель»!
        Ну, как можно писать, а потом читать эти небылицы?!

        Интересно описывает Новиков гастроли Театра на Таганке в Вильнюсе, которые проходили с 3 по 15 сентября 1974 года. Такое впечатление, что Высоцкий съездил туда, чтобы «разругаться с Таней», «сутки проспать в номере» (стр.224). По окончании гастролей «машину Дыховичный перегнал в Москву, куда они уже потом вместе отправились поездом». Кто «они» и с кем «вместе отправились поездом», если Высоцкий с Любимовым улетели в Москву на самолёте?

        Успокоение Высоцкому приносит «вечер в ресторане «У Жака», где обосновался Алёша Дмитриевич – русский цыганский барон» (стр.246). Не «Дмитриевич» и не «барон», а исполнитель цыганских песен – Алёша Димитриевич.

        «В Москву вернулись на новом «мерседесе-350»...» (стр.271).
         Ну, во-первых, не «на новом», а подержанном (выпуска 1974 г.), купленном в комиссионном магазине; не «вернулись», а этот «Mercedes-Benz-350SE» перегонит в Союз Марина, а Владимир встретит её на Брестской таможне «Варшавский мост» с деньгами в дипломате для оплаты пошлины.

        Новиков пишет, что в 76-м году Высоцкий «основательно работал на студии «Le Chant du Monde» с ансамблем Константина Казанского» (стр. 273).
        В 1976 году записей во Франции не было. Записывали с К.Казанским дважды: в 75-м и в 77-м годах.

        И вновь сдвиг на год. В нечётко обозначенном изложении событий 76-го года Новиков пишет: «Пробовался на роль Пугачёва. Фильм будет ставить Алексей Салтыков по сценарию Эдика Володарского» (стр.271). Пробы были годом раньше – в мае 1975 года, а в 76-м уже вышел фильм с Е.Матвеевым в роли Пугачёва.

        «Врачи обнаруживают частичную отёчность мозга, разрушение одной почки и печени. Ещё один срыв, говорят, – и либо смерть, либо умственная неполноценность. Диагноз действительно ужасающ, а прогноз не нов...» (стр.283).
        Читатель «биографии», написанной Новиковым, не пугайтесь! Это не диагноз, – с таким не живут! Это Новиков списал из дневника В.Золотухина, и, очевидно, забыл сослаться на источник. Большой любитель записывать сплетни В.Золотухин в своих дневниках слово «говорят» применяет так же часто, как и Новиков. Вот и здесь:
        «08.04.1977. Володя лежит в Склифосовского. Говорят, что так плохо ещё никогда не было. Весь организм, все функции отключены, поддерживают его исключительно аппараты... Похудел, как 14-летний мальчик. Прилетела Марина, он от неё сбежал и не узнал её, когда она появилась. Галлюцинации, бред, частичная отёчность мозга. Господи! Помоги ему выскрестись, ведь, говорят, он сам завязал, без всякой вшивки, и год не пил. И это почему-то врачей пугает больше всего. Одна почка не работает вообще, другая еле-еле, печень разрушена, пожелтел. Врач сказал, что если выкарабкается, а когда-нибудь ещё срыв, он либо умрёт, либо останется умственно неполноценным».
        И врач, который что-то кому-то говорил, не Золотухину «сказал».
        Положение тогда было действительно серьёзным. К лечению были подключены экстрасенсы из лаборатории на общественных началах при Академии художеств. Они пообещали вылечить его по фотографии и наладить нормальную жизнедеятельность внутренних органов. Может традиционная медицина, может экстрасенсы, может молитвы Золотухина, а, скорее всего, сам Высоцкий в очередной раз вытащил себя. Уже к 25 апреля он возвращается в театр.

        В абзаце о целомудренности Высоцкого (стр.286) автор говорит, что это проявлялось у него вопреки воспитанию: «Как ни учили его цинизму с юных лет, так и не научили». Какая-то безответственная фраза. Кто учил с юных лет? Может, мать с отцом, или в компании Большого Каретного? И там вряд ли, судя по словам А.Макарова: «Здесь ценилось не служебное или жизненное благополучие, которого не было у большинства, но желание помочь, мужество, непременная порядочность в отношениях между собой и к женщинам, умение держать себя с достоинством при любых обстоятельствах и в любом окружении, умение дать отпор хаму или подлецу».

        Читаем легенду: «Этот французский остров (Таити) в Тихом океане встретил их громким голосом Высоцкого: в порту стоит теплоход «Шота Руставели», и из него доносится магнитофонная запись, включенная на полную мощность» (стр. 287).
        А вот, что пишет в статье «Высоцкий в Полинезии» исследователь биографии Высоцкого М.Цыбульский: «Интересно, что образ Таити как далёкого и сказочного острова, в сознании Высоцкого присутствовал задолго до того, как ему довелось там побывать. Ещё в 1971 году, находясь на борту теплохода «Шота Руставели», он написал песню «Морякам дальнего плавания», где есть такие строки:
                         Пришвартуетесь вы на Таити
                         И прокрутите запись мою, –
                         Через самый большой усилитель
                         Я про вас на Таити спою.
        В то время о заграничных путешествиях Высоцкий и мечтать не мог, но ситуация чудесным образом изменилась, и в 1978 г. он, исполнив эту песню, рассказал слушателям: «Я спросил на Таити в прошлом году: «А правда ли, что заходят советские пароходы?» Мне сказали, что да, правда, заходит теплоход «Шота Руставели». И я поехал в порт, когда заходил «Шота Руставели», и на весь порт моим голосом самый большой громкоговоритель ревел на всю бухту эту песню».
        Жаль разрушать красивую легенду, но истина дороже. Бывший капитан «Шота Руставели» А.Назаренко, живущий ныне в США, с которым мне довелось беседовать, версию Высоцкого отверг категорически: «Мы с Володей за границей ни разу не совпали... Но он всегда внимательно слушал меня. К тому же я коллекционировал слайды и открытки. Одних только таитянских видов у меня было штук сто. Видимо, и мои рассказы, и слайды эти и были использованы им для песни. А песню свою Высоцкий, очевидно, слушал звучащей с другого теплохода».

        На стр.288 Новиков знакомит Высоцкого с Бродским, и относит это событие к 1977 году. Но это была уже вторая их встреча. Первая состоялась в прошлом – 76-м году. Кроме того, Новиков сильно сгущает краски по поводу мировой скорби при гонениях на Бродского в 1964 году: «Весь мир был возмущён тем, что молодого талантливого поэта обвинили в тунеядстве» (стр.288). «Весь мир» – это было бы здорово! Но в то время И.Бродский ещё был мало известен миру. Дело было рядовое, из тысячи подобных. Высоцкий, естественно, ничего о нём не знал. Вступились за него лишь некоторые писатели внутри Союза – А.Ахматова, К.Чуковский, С.Маршак...

        Даты, даты... Больное место биографа-путаника Новикова.
        «На исходе семьдесят девятого года, двадцать шестого декабря, СССР вводит свои войска на территорию Афганистана» (стр.342). 26 декабря было принято окончательное решение о вводе войск, которые были введены в ночь с 27 на 28 декабря.

        В своём повествовании Новиков часто опирается на «авторитетных» авторов, забывая о том, что и они могут ошибаться, а иногда и привирать.
        «В своё время Высоцкому один генерал поведал историю о том, как он, будучи лейтенантом, попал в немецкий лагерь для военнопленных...» (стр.324).
        Соавтор Высоцкого по работе над сценарием «Каникулы после войны» Э.Володарский в предисловии к сценарию пишет: «Но однажды под новый 1979 год Володя рассказал мне историю генерала Войтенко». Ну, написал бы Володарский: «историю старшего лейтенанта Войтенко» – не звучит. «Генерал» – другое дело! Старший лейтенант – последнее воинское звание Виталия Войтенко. Ну, а Новиков бездумно переписывает у Володарского про придуманного «генерала».
        Изложение обстоятельств написания сценария также не соответствует истине. Четвёртый персонаж – Вахтанг – появился лишь через семь лет после смерти Высоцкого. После Московского кинофестиваля в 1987 году руководитель Национального центра кинематографии Франции Кристиан Шарре предлагает совместный проект французской студии и студии «Грузия-фильм» под названием «Венские каникулы». Тогда и был введён Володарским в сценарий ещё один персонаж – Вахтанг.

        «Важную» деталь биографии отмечает Новиков, рассказывая о том, как Инга Окуневская и Виктор Суходрев сидели за одним столом с Высоцким на отдыхе в Пицунде (стр.206). Кто эти люди для читателя? Какую роль они сыграли в жизни Высоцкого? Таких «биографических фактов» во множестве разбросано по беллетристике. Зато читатель этой «биографии» не узнает, что поэт Высоцкий, помимо гениального показа своих песен, был великолепным театральным и киноактёром (об этом у Новикова вскользь и с ошибками), принимал участие в озвучивании мультфильмов, участвовал в девяти радиопостановках, причём, в большинстве из них исполнял главные роли. Множество фактов из жизни и творчества Высоцкого в книге Новикова остались «за кадром»!
        Необходимо приложить огромный труд, чтобы охватить многогранность творчества Высоцкого. Очевидно, профессор не ставил перед собой такую смелую задачу. Видя в Высоцком, прежде всего, поэта, Новиков небрежно пишет обо всём, что прямо не относится к поэзии. Возьмём хотя бы «Гамлета». У Новикова знаменитый гамлетовский монолог звучит дважды (стр.164). А.Демидова – бессменная исполнительница роли Гертруды – в своей книге о Высоцком пишет: «В спектакле Высоцкий произносит этот монолог три раза подряд, окрашивая его разными чувствами. Первый раз, как бы прислушиваясь к своему поэтическому дару... Второй раз он говорил этот монолог с ощущением уже надоевших истин... И только в третий раз он яростно выкрикивает, обращаясь к зрителям, сидящим в зале...»

        Надоело комментировать. Просто перечислю несуразности новиковской беллетристики.
        «Быть – или не быть... С Мариной, в театре, а теперь ещё – и на свободе» (стр.345). Беллетрист сгустил краски – вопрос об аресте Высоцкого тогда не стоял.
        «Не резко, не вдруг, а постепенно сокращая нагрузки, – как уходят из спорта штангисты» (стр.350). Профессор, а как уходят из спорта легкоатлеты, пловцы, гимнасты...?
        «Гольдман организовал концертов двадцать – не меньше, а может, и больше» (стр.362). За шесть дней было тридцать концертов – не «больше» и «не меньше».

        Большой объём «беллетризованного повествования» у Новикова занимают лирические отступления, не связанные с биографией, а порой и вообще с Высоцким. Для тех читателей, которые «не знают, как подступиться к некоторым песням Высоцкого», своё крайне путаное изложение биографии профессор разбавляет теорией познания творчества Высоцкого. Небольшие теоретические разработки по ходу подачи материала основной темы чередуются с объёмными главами, не имеющими прямого отношения к биографии.
        На стр.20-22 автор излагает свой философский взгляд на проблемы отцов и детей, личности и искусства, таланта и бездарности... Возможно, мысли правильные, но книга-то о Высоцком.
        По ходу изложения «литератор и романист» будет разъяснять безымянному оппоненту то, что хотел сказать Высоцкий в том или ином произведении. Оказывается, метод прост, и каждый мог бы им воспользоваться: «Надо на каждое произведение смотреть так, как будто ты его сам сочинил, – и тогда всё сразу понятно станет...» (стр.26). И кажется Новикову, что действительно он вместе с Высоцким песни сочинял, т.к. не выделяет в тексте книги кавычками строки из этих песен, как бы себе принадлежащие.
        Второе лирическое отступление под заголовком «Первая четверть пути: блатные песни» занимает приличный объём (стр.58-67). Для тех, кто читал статьи В.Новикова с филологическим разбором ранних песен Высоцкого, здесь ничего нового нет. Автор даёт возможность читателю передохнуть от весёлого «с прибаутками, анекдотцами» и не всегда верного перечисления дат, и прийти в восторг от профессионального анализа «блатного массива в авторском репертуаре Высоцкого».
        Двадцать страниц (стр.174-195) такой теории начинаются с заголовка «Смысл плюс смысл». Автор призывает читателя «биографии»: «Не будем при этом страшиться научности» (стр.179).
        Понятие «двусмысленный», т.е. имеющий двоякое значение, двоякий смысл, профессор облекает в научную формулу – «смысл плюс смысл», и представляет её главным ключом к пониманию творчества поэта.
        Негоже биографу небрежно относиться к цифрам и датам. Своё лирическое отступление он начинает так: «Вот мы и прошли с нашим героем уже, пожалуй, более чем половину его пути... Пора обобщить сделанное Высоцким к рубежу 1972-1973 годов» (стр.194). Ну, конечно же «более чем половину пути», если жить Высоцкому оставалось всего семь лет! А может, понятие «половина» относится не к возрасту Высоцкого, а к объёму книги?
        Начинаешь читать теоретическую вставку и вспоминаешь, что где-то уже с этим встречался. Это «где-то» – статьи профессора В.Новикова 15-летней давности. Само понятие «смысл плюс смысл» послужило заголовком статьи о Высоцком в книге «Диалог» («Современник», 1986). В последующих статьях разжёвывается эта теоретическая разработка на одних и тех же произведениях поэта. А дальше – целые абзацы без изменений из послесловия к сборнику «Четыре четверти пути» – «Тренировка духа», из вступительной статьи к книге «Владимир Высоцкий. Поэзия и проза» – «Читаем Высоцкого» и других статей. И ничего нового... Сам автор, очевидно неосознанно, написал об этом: «Появляются время от времени статьи-близнецы, где с патетической интонацией повторяется то, что не раз уже было сказано раньше» (стр.383). Создаётся впечатление, что Новиков остановился в исследовании творчества Высоцкого, и, исчерпав себя в главном, взялся за биографию.
        Следующая мощная теоретическая разработка – «Автор и герой» (стр.228-246). И вновь повтор сказанного 15 лет назад с анализом уже ранее проанализированных произведений.
        «Стихи и проза» – так называется ещё одно четырнадцатистраничное (стр.310-324) лирическое отступление от «биографии». Профессор в доходчивой форме излагает отличие поэзии от прозы и их сочетание в творчестве Высоцкого, о ритмике и метрике поэта-прозаика, о рифме, внедрённой в прозаический текст...
        Научные подходы к изучению творчества любого писателя многочисленны своим разнообразием. Графики, диаграммы, схемы... Профессору В.Новикову доступен весь арсенал, и он спешит воспользоваться им в своей книге. Оказывается, Высоцкий не просто сочинял песни на подвернувшуюся под руку тему, а «выстраивал определённые смысловые ряды»! Из одной статьи в другую пересказывает Новиков шутку Высоцкого о том, что он собирается довести количество своих спортивных песен до сорока девяти – как в «Спортлото». Ну, как не воспользоваться такой возможностью ещё раз попробовать (теперь уже в книге) засунуть поэзию Высоцкого в схему (стр.375-382)? А размерчик подсказан самим поэтом: 7х7=49. Если просто взглянуть на схему-таблицу, ничего не понять. Но Новиков даёт пространный комментарий, и вся поэзия Высоцкого – «как на ладони».
        И в завершение – метод научного спора (стр.383-403). Время спора – конец 80-х, место спора – книга профессора Владимира Новикова о Высоцком, изданная в «Серии биографий» в 2003 году, в качестве оппонента интеллектуалу и эрудиту выбран простоватый Недовольный. Вот где можно блеснуть эрудицией, показать мастерство владения предметом – оппонент «задаёт» глупые вопросы, а профессор блестяще парирует. Однако «спор» давно потерял свою актуальность. Где он был – этот «искусный фехтовальщик» – не в конце, а в начале 80-х, когда куняевы, шафаревичи, кожиновы полностью отказывали Высоцкому в поэтическом таланте?

        Подведём итог, вернувшись к началу – к отзыву одного из поклонников известного филолога и романиста. «Нынешняя новиковская книга едва ли не первая достоверная биография Высоцкого «от и до», без умолчаний, с множеством неизвестных доселе фактов» – пишет А. Мирошкин.
        Теперь, после более-менее тщательного анализа можно убедиться, что восторженный отзыв не соответствует объекту. Искажённые факты и даты не могут сделать биографию «достоверной», упущенные автором важнейшие этапы творчества и жизни соответствуют «умолчаниям», и в книге нет НИ ОДНОГО «неизвестного доселе факта».
        Возможно, «свободно написанная, в разговорной манере, с прибаутками и анекдотцами эта книга хороша для чтения», но победа художественности над документальностью исключает её право называться биографией. А небрежность автора к фактам и датам – это, прежде всего, неуважение к личности поэта.
        Получилась не реальная биография поэта и актёра Владимира Семёновича Высоцкого, а книга о том, как филолог Владимир Новиков ВИДИТ Высоцкого. В своём интервью журналу «Студенческий меридиан» (№10, 2005) В.Новиков изложил свой подход к написанию биографий: «Открою секрет, я и сам в книге о Высоцком кое-где прибегал к мистификации. Скажем, в эпизоде, когда поэт выпроваживает из вагона сумасшедшую женщину с томами Ленина в авоське, я не знал, что он делал с ней в коридоре. Но осветлил героя, материализовав дневниковые мысли Золотухина, что, мол, надо было дать денег. Высоцкий у меня сунул ей десятку. Игровой элемент, но его и сам Золотухин не может опровергнуть, поскольку никто не знает истины. Жизнь не игра, но литература — игра: если условность ложится на образ, то в строгой документации вымысел допустим. Пусть выдержана хронология, но внутренняя жизнь невымышленного персонажа — область фантастики и личное поле биографа, вот за таким жанром будущее».
        «Я не знал», «но осветил героя», «никто не знает истины» — вот такими умными словами можно заменить банальное слово «наврал»! Мне кажется, что «игрового и сфантазированного от автора» жанра не должно быть при написании действительной и правдивой биографии великого человека.
        У Новикова же поэт и актёр Владимир Высоцкий предстал в мистифицированном, условном и сфантазированном биографом виде. Забыв, что говорил вчера, в интервью В.Перевозчикову Новиков себя же опровергает: «Сейчас нужны факты и факты, а от красивых концепций культура несёт только убытки».

        Работа над биографией в корне отличается от филологического анализа произведений. Здесь нужен скрупулёзный многолетний труд по выявлению истинности событий, чтобы не извратить описание жизненного пути, и показать подробности жизни человека определённой эпохи и определённой среды. Необходима кристаллизация огромного объёма информации, многократное уточнение и корректировка хронологии путем сопоставления свидетельств и документов. Только точность бесстрастных фактов может позволить приблизиться к образу Высоцкого.
        Мариэтта Чудакова в книге «Жизнеописание Михаила Булгакова» писала: «...Повествования промежуточного жанра, строящиеся по типу «Жизни замечательных людей» между беллетристикой и наукой, в немалой степени себя исчерпали. Мы считали необходимым строить биографию только на фактах, чётко обозначая границу между ними и гипотезой, стремясь и тут всякий раз не скрывать от читателя большую или меньшую степень её обоснованности. Без догадок не обойтись, да и не нужно, – важно не выдавать их за нечто уже доказанное или само собой разумеющееся».
        В.Новиков написал свою книгу вопреки этому мудрому высказыванию.
        Очевидно, биография, написанная В.Новиковым, не удовлетворила заказчиков. Недаром, на Третьей международной научной конференции «Владимир Высоцкий: взгляд из XXI века», организованной ГКЦМ Высоцкого после выхода книги, одним из приоритетных направлений исследования были определены проблемы изучения биографии В.С.Высоцкого.
        Представляя свою книгу о Высоцком, А.Демидова писала: «Пусть мои воспоминания послужат разноцветными камешками будущей большой мозаики – жизнеописанию Владимира Высоцкого – для грядущего исследователя, которому по плечу будет такая масштабная работа».
        Так и будет. Все биографии, написанные в дальнейшем, станут проекцией книги А.Демидовой, интервью, собранных В.Перевозчиковым, Б.Акимовым и О.Терентьевым, воспоминаний В.Смехова и Д.Карапетяна, дневников В.Золотухина, статей исследователя жизни Высоцкого – Марка Цыбульского... Качество же этих биографий будет определяться добросовестностью авторов в тщательном исследовании событий жизни поэта и актёра, в отметании легенд и вымыслов.
        Если нам дорого имя Высоцкого, то мы должны сделать всё, чтобы не наносить ущерб его памяти.

г. Даугавпилс,
февраль 2013 г.

_______________________________________________