- Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи -
На первую страницу сайта "Владимир ВЫСОЦКИЙ. Каталоги и статьи"

К оглавлению раздела

В Интернете статья публикуется впервые – 21.12.2002 г. (дополнена 22.04.2019 г.),
первоначальный вариант статьи опубликован в газете "Взгляд",
Сан-Франциско, США, 8-14.05.1999 г., № 351, стр.27.

Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2002-2019)

Высоцкий и Бродский

Иосиф Бродский и Владимир Высоцкий. Нью-Йорк. 1976 г. 
Фото Леонида Лубяницкого. 
Опубликовано в журнале ''Аврора'', Санкт-Петербург, 1990 г., № 5         О взаимоотношениях Владимира Высоцкого с другими поэтами написано немного. Вся известная читающей публике информация укладывается в несколько фраз. "Официальные поэты" (выражение Марины Влади) А.Вознесенский и Е.Евтушенко даже не попытались, несмотря на свои большие возможности, помочь Высоцкому напечататься. А.Межиров, Д.Самойлов и Б.Слуцкий, послушав однажды стихи и песни Высоцкого, решили помочь. Слуцкий отнёс подборку его стихов в издательство, да там их не приняли. Б.Ахмадулиной удалось однажды "пробить" в сборник "День поэзии" одно стихотворение Высоцкого. И.Бродский считал его гениальным поэтом.

        Эти рассказы были десятки раз повторены журналистами, но мало кто знает, что истины в них немного. Именно Вознесенский немало сил приложил, чтобы помочь Высоцкому опубликовать стихи. Евтушенко же, полагая (как сам мне говорил), что стихи Высоцкого проигрывают без музыкального сопровождения, способствовал тому, что Высоцкий сумел записать на "Мелодии" диск-гигант.

        Слуцкий никуда рукописи Высоцкого не предлагал. ("Ну что Вы! Это беллетристика!", – сказал мне с улыбкой А.Межиров). Высоцкий действительно просил трёх поэтов старшего поколения послушать его стихи, но цель была иная: он хотел знать их мнение – настоящий ли он поэт, а не просто "бард с гитарой".

        Что же касается публикации в "Дне поэзии" стихотворения Высоцкого "Из дорожного дневника", то заслуги Б.Ахмадулиной в этом гораздо меньше, чем Е.Винокурова и П.Вегина, бывших, соответственно, главным редактором и составителем сборника.

        Зная всё это, невольно задаёшься вопросом: а соответствует ли действительности прочно устоявшееся в читательском сознании мнение о высочайшем уважении Иосифа Бродского к поэтическому таланту Владимира Высоцкого?

        Впрочем, объективности ради, следует упомянуть и об оценке прямо противоположной, высказанной П.Леонидовым в книге "Владимир Высоцкий и другие".*1

        "Есть такой поэт Иосиф Бродский... Он громогласно не признавал Володю, а нынче взялся его редактировать, чтобы с помощью Высоцкого протиснуться в читающую Россию".

        Не сказал, – припечатал. Хлёстко, зло и – несправедливо. Никто никогда не слышал о "громогласном" непризнании Высоцкого Бродским. Что же касается попыток "протиснуться", то это выражение попросту некорректно. Разумеется, Бродский хотел быть известным читателям в России, но ни на какие закулисные соглашения для этого не шёл. Да и Высоцкий в начале 1980-х гг. явно был не той фигурой, с помощью которой можно было завоевать известность в Советском Союзе.

        До настоящего времени была опубликована лишь одна статья, рассказывающая о взаимоотношениях двух поэтов (В.Перевозчиков. "Высоцкий и Бродский", газета "Эксклюзив", Киев, 1992 г., № 2). Небольшая по объёму, она построена на цитатах из единственного интервью Бродского, в котором тот говорит о Высоцком. Поскольку мы в дальнейшем также станем ссылаться на это интервью, сразу укажем источник: "Улица должна говорить языком поэта", "Независимая газета", Москва, 23 июля 1991 г.

        Автору статьи в киевской газете можно, конечно, посочувствовать: информации о личных контактах Высоцкого с Бродским и впрямь очень мало. И всё же кое-что есть. Попробуем проанализировать имеющиеся в нашем распоряжении факты.

        Точную дату знакомства двух крупнейших российских поэтов второй половины века определить пока нельзя. "Впервые я услышал его из уст Анны Андреевны (Ахматовой, – М.Ц.) – "Я был душой дурного общества"", – сказал Бродский в упомянутом выше интервью. Возможно ли, что и лично он познакомился с Высоцким с помощью Ахматовой? Похороны Анны Ахматовой. 10 марта 1966 года. 
Фото Б.Шварцмана, опубл. на сайте ''Музей Иосифа Бродского в Интернете''

        Предположить такое, конечно, можно, но всё же, на мой взгляд, такой вариант маловероятен. Во-первых, если знакомство Ахматовой с Высоцким состоялось, было оно мимолётным. Во-вторых, Ахматова, приблизившая к себе молодых поэтов Наймана, Бобышева, Рейна и Бродского, вряд ли могла почувствовать поэтический дар Высоцкого. В то время как Бродский ещё до ссылки написал такие вещи, как "Я обнял эти плечи...", "Воротишься на родину...", "Каждый пред Богом наг..." и другие, на счету Высоцкого были песни "Город уши заткнул...", "Что же ты, зараза", "Я в деле, и со мною нож" и т.д. Стихотворения эти, разумеется, любопытные, но со стихами раннего Бродского, конечно же, несопоставимые. Таким образом, маловероятно, что Ахматова, приглашала к себе Высоцкого после их первой и – скорее всего – единственной встречи.

        Более вероятным мне представляется другой вариант знакомства – через М.Барышникова, с которым Бродского связывала многолетняя дружба. На такую возможность косвенно указывает и текст интервью "Независимой газете", в котором Бродский сказал журналисту, что у них с Высоцким был общий знакомый, с которым они познакомились именно у Барышникова. Бродский в гостях у Барышникова. (Над Гудзоном. 1993 г.) 
Фото опубл. на сайте ''Музей Иосифа Бродского в Интернете''

        Высоцкого же с Барышниковым познакомил актёр Театра на Таганке И.Дыховичный, пришедший в труппу театра в 1969 г. Таким образом, если моё предположение верно, то знакомство поэтов состоялось между второй половиной 1969-го и первой половиной 1972 г.

        В 1972 году, 4 июня, Бродский уехал в эмиграцию. Высоцкого на проводах не было, да и вряд ли он вообще знал об этих проводах, поскольку близкими друзьями они с Бродским не были.

        Следующая встреча двух поэтов состоялась летом 1977 г. в Нью-Йорке. Присутствовавший на ней фотограф Л.Лубяницкий рассказал мне:

        "Это было на квартире у Михаила Барышникова, Володя остановился у него. Марины Влади, приехавшей с Володей, с нами не было, мы были втроём. Деталей я, конечно, не помню, но запомнилось, что Володя и Иосиф очень горячо, азартно спорили о каких-то поэтических проблемах".

        В тот раз Бродский подарил ему свою книгу стихов с дарственной надписью. Подробный рассказ о встрече поэтов мы находим в книге Марины Влади "Владимир, или Прерванный полёт":

        "Мы встречаемся в маленьком кафе в Гринвич-Виллидж. Сидя за чашкой чая, вы беседуете обо всём на свете. Ты читаешь Бродскому свои последние стихи, он очень серьёзно слушает тебя. Потом мы идём гулять по улицам... Продолжая разговор, мы проходим в малюсенькую квартиру, битком забитую книгами – настоящую берлогу поэта. Он готовит для нас невероятный обед на восточный манер и читает написанные по-английски стихи. Перед тем, как нам уходить, он пишет тебе посвящение на своей последней книге стихов. От волнения мы не можем вымолвить ни слова. Впервые в жизни настоящий большой поэт признал тебя за равного".*2

        О том, что именно написал на книге Бродский, мне стало известно от знатока поэзии Высоцкого И.Богуславского. Бродский, по словам Богуславского, на просьбу припомнить содержание надписи на книге, ответил, что помнит её дословно: "Лучшему поэту России, как внутри её, так и извне".

        Потребовались долгие годы, чтобы узнать, какую именно книгу подарил Бродский. В альманахе "Мир Высоцкого", вышедшем в 1997 г. в Москве, сообщается, что мать поэта Н.М.Высоцкая обнаружила в библиотеке сына две книги Бродского "В Англии" (издательство "Ардис", 1977 г.). Тираж книги – 60 экземпляров, все нумерованы. 15-й 20 августа 1977 г. подписан для актёра М.Козакова, 17-й, очевидно, – для В.Аксёнова, № 16 отсутствует. Вероятно, он был подписан для Высоцкого.

        На вопрос, где эта книга сейчас, ответа пока нет. Работники музея Высоцкого в Москве полагают, что этот экземпляр остался в парижской квартире Марины Влади. На мой взгляд, предположение лишено оснований. Во-первых, если Высоцкий побоялся везти в Москву книгу опального поэта, то почему он захватил два других экземпляра той же книги? Во-вторых, существуют воспоминания сценариста И.Шевцова, где, в частности, говорится:

        "Об Иосифе Бродском говорил с уважением и нежностью – да, с нежностью, это точно: "Гениально!". И похвастался: "Он мне книжку подарил...". Покопался и достал маленькую книжку стихов Бродского – авторское издание, кажется, лондонское, с автографом. Позже я узнал, что такую же книжку стихов Бродский передал через Володю Михаилу Козакову".*3

        Признание Бродским его таланта буквально окрылило Высоцкого. Вспоминает М.Шемякин: "Я никогда не забуду, когда он приехал ко мне – такой счастливый! – из Америки и сказал: "Ты знаешь, ИОСИФ подарил мне книгу и надписал: "Великому русскому поэту". Осип – считает меня поэтом!".*4

        Возможно, эта таинственным образом исчезнувшая из библиотеки Высоцкого книга (есть информация, что после смерти Высоцкого его отец вынес из квартиры все книги иностранных издательств) была самой ценной для него. По словам Шемякина, Бродский был для него "самый большой бог среди поэтов".

        Ещё одна встреча двух поэтов состоялась осенью 1977 года в Париже. О ней рассказал Бродский Перевозчикову:

        "Помню, Володя Высоцкий прислал мне телеграмму из Парижа в Лондон. Я прилетел на спектакль ("Гамлет", – М.Ц.), но свалил с первого действия. Это было невыносимо".

        В 1977 г. у канадца Ж.Тальбо, организовавшего за год до того запись пластинки Высоцкого в Монреале, возникла мысль выпустить новую его пластинку в Соединённых Штатах. Затея осталась нереализованной, о ней практически ничего неизвестно даже самым дотошным высоцковедам. (Точнее сказать, пластинка "Натянутый канат" вышла, но не в США, а во Франции и, естественно, без переводов на английский.) Моя информация исходит от канадского переводчика поэзии Высоцкого на английский М.Аллена, а тому о замысле Тальбо рассказывал сам Высоцкий. Запись должна была состояться на студии "Барклей" ("Barkley"), а переводы текстов на английский выполнялись под редакцией Бродского.

        В 1981 г. главный редактор вышедшего в Нью-Йорке двухтомника стихов и песен Высоцкого Б.Берест писал в статье "Переводим ли Высоцкий?": "Известен, например, факт, что Иосиф Бродский сделал неудачную попытку перевода на английский язык нескольких текстов Высоцкого".*5

        К большому сожалению, мне эти переводы незнакомы, Берест же пишет о них как о хорошо известном факте. Буду признателен, если читатели сообщат мне о них какую-нибудь информацию.

        О работе Бродского над переводами текстов Высоцкого пишет в своей диссертации исследователь творчества Бродского Захар Ишов:
        "Как сообщил мне Барри Рубин (американский русист, знавший Высоцкого, – М.Ц.), присутствовавший на встрече Бродского с самым известным русским сочинителем песен Владимиром Высоцким, Бродский просмотрел стихи Высоцкого и выбросил строки, которые, по его мнению, были неудачны. Редактирование проходило в присутствии Высоцкого, когда тот в 1978 году останавливался в Нью-Йорке в доме известного русского танцовщика Барышникова. По свидетельствам Сумеркина*6 и Рубина, ни Шмаков,*7 ни Высоцкий не протестовали против изменений, внесённых Бродским, признавая его превосходство как поэта в родном им всем русском языке. С другой стороны, Вейсборт,*8 чьим родным языком был английский, естественно, не мог принять превосходство в этом языке человека, для которого английский был вторым языком, даже если этот человек был великим русским поэтом".*9

        Из этого отрывка мы узнаём, что Бродский действительно работал над переводами стихотворений Высоцкого. Год работы над переводами, однако, указан неверно. Существует фонограмма телефонной беседы упомянутого выше М.Аллена с Высоцким, сделанная 25 августа 1977 года, во время которой Высоцкий говорит о переводах для пластинки, которая, как предполагалось, будет выпущена в США: "Это переводы... Такой есть человек, звать Барри... я забыл, как его фамилия (Рубин, – М.Ц.). Он в Нью-Йорке живёт, он переводчик. Но – которые доправлены Бродским".*10 Таким образом, совершенно очевидно, что Бродский работал над переводами Высоцкого не позднее 1977 года.

        В 1981 г. в США был создан первый фильм-воспоминание о Высоцком "Пророков нет в отечестве своём". В числе приглашённых рассказать об ушедшем поэте был и Бродский.

        "Среди людей моей профессии принято относиться к поэтам-песенникам с некоторым, мягко говоря, отстранением, предубеждением, – говорил он. – До Высоцкого моё отношение ко всем этим бардам было именно таким, но, начав не столько читать, сколько слушать, я понял, что мы имеем дело, прежде всего, с поэтом. Более того, меня в некотором роде и не устраивает, что всё это сопровождается гитарой... Потому что это, прежде всего, как текст совершенно замечательно. Это гораздо лучше всяких там Кирсановых, Маяковских, я уже не говорю о более молодых людях, вроде Евтушенко и Вознесенского. Он пользовался совершенно феноменальными составными рифмами.

        Они (песни, – М.Ц.) действуют таким образом на публику благодаря не столько музыке и содержанию, но бессознательному усвоению этой языковой фактуры. В этом смысле потеря Высоцкого – это потеря для языка совершенно невосполнимая".

        Ещё одно свидетельство оценки Бродским поэзии Высоцкого приводит поэт Юрий Кублановский:
        "Я помню такой эпизод. Сборник "Нерв" вышел уже после его кончины. Так получилось, что я жил в это время в Париже, этот сборник привезли в магазин "Инкопресс", а мы там встречались с Иосифом Бродским. На наших глазах распаковывали пачку – и впервые я увидел книгу Высоцкого. Мы пошли с Бродским в кафе, и он сказал: "Открой наобум и прочитай что-нибудь – сразу поймём, поэт это или не поэт". Я открыл и прочитал строчки... Я даже не знаю, пел ли он это когда-нибудь. А строчки такие: "Хей-хей-хей, хали-гали, Если б моя милая жила в полуподвале, Я бы к ней на корточки приседал у форточки, Мы бы до утра проворковали". Бродский сказал: "Гениально!""*11

        Казалось бы, дав столь высокую оценку поэзии Высоцкого, Бродский должен был упомянуть его хотя бы в некоторых интервью, которые он давал в довольно большом количестве. "Это было всегдашним свойством Иосифа: когда он бывал сильно увлечён какой-либо темой, то рано или поздно сворачивал разговор на неё".*12

        Ничего подобного, однако, не произошло. Лишь через десять лет после выхода в свет американского фильма Бродский снова заговорил о Высоцком. И то не по собственной инициативе, а по просьбе журналиста "Независимой газеты".

        Показательно в этом отношении интервью Бродского, опубликованное в парижской "Русской мысли" 3 февраля 1983 г. Н.Горбаневская предложила построить интервью как разговор двух поэтов о поэзии. В этой беседе упоминаются имена как тех, кого Бродский высоко ценил – Д.Кублановского, С.Липкина, И.Лиснянской, – так и тех, чьих стихов он не выносил – А.Вознесенского и Е.Евтушенко. О Высоцком не было сказано ни единого слова.

        Не менее важно свидетельство знаменитого чешского писателя В.Грабала (Bohumil Hrabal), встречавшегося с И.Бродским в Италии. Встреча состоялась после 1987 года, поскольку Б.Грабал называет И.Бродского нобелевским лауреатом.

        Об этой встрече Грабал пишет, в частности, следующее: "...Иосиф не выдержал, и теперь, в свою очередь, он подошёл к моему столику, и мы продолжали разговор о России, откуда он эмигрировал на Запад, где ныне живёт... Из Советского Союза он не признавал даже поэта Высоцкого,... всё крутил головой, когда я ему рассказывал, что видел в Москве – это признание поэта и гитариста, и актёра Высоцкого, он даже его не признавал..."*13

        Во время работы над этой статьей я позвонил С.Волкову, одному из ведущих биографов Бродского, знакомому с ним с 1978 г. Позвонил, чтобы задать всего один вопрос: заходила ли в их продолжительных и многочисленных беседах речь о Высоцком? Ответ Волкова был кратким: о Высоцком разговоров не бывало.

        В 1989 году во Франции вышел сборник стихов Высоцкого в переводе на французский. Незадолго до выхода книги М.Влади давала интервью программе "Взгляд" (транслировалось по Ленинградскому телевидению 2 апреля 1989 года), в котором, в частности, сказала, что предисловие для книги будет написано Бродским. Книга, однако, вышла без его предисловия.

        "Осенью 1988 года мне довелось присутствовать на выступлении Иосифа Бродского в Сорбонне, – пишет в своей книге "Владимир Высоцкий. Между словом и славой" Д.Карапетян (в действительности, это выступление состоялось в 1986 г., – М.Ц.). – Когда, выделив из современных бардов Высоцкого, он принялся расхваливать его стихотворную технику, аудитория, состоявшая в основном из эмигрантов третьей волны, глухо зароптала. Диссиденты отвечали Высоцкому взаимностью: для них он был недостаточно радикален и злободневен".*14

        Мнение диссидентов нас не интересует, важно мнение Бродского. Он ВЫДЕЛИЛ Высоцкого, но... всего лишь из современных бардов, а не поэтов, чётко дав понять, что для него поэзия и авторская песня – вещи разные.

        "Самый талантливый человек из всех этих людей, которые взяли в руки гитару – это безусловно Владимир Высоцкий. Это – действительно поэт..., – сказал И.Бродский, но тут же снизил планку. – То есть там есть чрезвычайно высокий элемент именно поэзии. Если вы посмотрите на то, какими рифмами он пользуется, вам все станет ясно. Обидно, что... То есть в известной степени обидно, но и не обидно... Но мне обидно, лично... Что он писал песни, а не стихи".

        На вопрос интервьюера из "Независимой газеты", переживёт ли Высоцкий время, Бродский ответил так:

        "Думаю, что да. Если Вертинский пережил, то он, думаю, да. Из всей ЭТОЙ ПРОФЕССИИ (выделено мной, – М.Ц.) я лучше всего относился к Высоцкому. В нём было абсолютно подлинное чутьё языковое, да? И рифмы совершенно замечательные. Я по этому признаку сужу. Я человек дикий, для меня рифма – главное".

        Существует свидетельство очень хорошего отношения Бродского к песням Высоцкого.
        Вспоминает историк и славист Сэмуэл Реймер: "Еще одно воспоминание касается вечера тем же летом, который мы провели дома у Вероники Шильц (французский историк, специалист по скифскому искусству, – М.Ц.). Почему-то мы стали слушать записи песен Владимира Высоцкого. Это было примерно за месяц до его преждевременной и для нас неожиданной смерти. Я всегда предполагал, что Иосиф знал его песни, но тут я впервые понял, до какой степени он ими восхищался. Он явно получал огромное, почти физическое наслаждение, слушая их, и с необыкновенным энтузиазмом говорил о самом Высоцком".*15

        Как совместить несовместимое? Книгу с надписью "Лучшему поэту России" – и отведение этому поэту места рядом с А.Вертинским, – стихотворцем талантливым, необычным, но уж конечно, не принадлежащим ни к выдающимся, ни, тем паче, к великим? Слова о потере Высоцкого как о потере для русского языка – и причисление его к "этой профессии", то есть к "бардам", "песенникам", но не к поэтам?

        Логично предположить, что отношение Бродского к поэзии Высоцкого менялось со временем. Но нет – и в фильме 1981 г., и в интервью, данном десять лет спустя, он высоко отзывается о рифмах Высоцкого, но в анализ его стихов не вдаётся.

        Ответ, на мой взгляд, таков. Бродский отлично понимал, как тяжело переживал Высоцкий официальное непризнание, и старался морально поддержать его. Видимо, он не кривил душой, просто несколько преувеличивал.

        После же смерти Высоцкого – старался говорить о нём только тогда, когда его об этом просили (что, надо сказать, случалось не слишком часто).

        Полагаю, что мою точку зрения подтверждают слова поэта и переводчика В.Голышева, много лет знавшего Бродского:
        "Когда русские поэты приезжали, даже те, кто ему не нравился, он всегда выступал на их вечерах и говорил, какие они прекрасные. В этом смысле Бродский был замечательно беспринципен: человеческое существование он ставил выше своих личных оценок. Это очень редкое свойство среди пишущих людей".*16

        Эти заметки написаны вовсе не для того, чтобы попытаться посмертно "столкнуть лбами" двух крупнейших российских поэтов. Просто хочется начать, наконец, избавляться от кочующих из статьи в статью стереотипов и всякого рода четверть- и полуправд, до сих пор окружающих имя Владимира Высоцкого.

_______________________________________________
<<< (обратно к тексту)

  1. П.Леонидов. "Владимир Высоцкий и другие", Нью-Йорк, 1983 г.
  2. Марина Влади. "Владимир, или Прерванный полёт", Москва, "Прогресс", 1989 г., стр.94-95.
  3. "Библиотека "Ваганта"", Москва, 1992 г., №9.
  4. М.Шемякин. "О Володе", Нью-Йорк, 1986 г.
  5. "Литературное зарубежье", Нью-Йорк, 1981 г., №№ 13-14.
  6. Сумеркин Александр Евгеньевич (1943-2006) – переводчик и книгоиздатель, один из составителей трёхтомного собрания сочинений Высоцкого, вышедшего в США в 1988 г.
  7. Шмаков Геннадий Григорьевич (1940-1988) – поэт, переводчик и балетный критик.
  8. Вейсборт Даниэль (Daniel Weissbort) (1935-2013) – английский поэт, переводчик и редактор.
  9. Zakhar Ishov. "Post-horse of Civilization": Joseph Brodsky translating Joseph Brodsky. Towards a New Theory of Russian-English Poetry Translation". Berlin, 2008. Пер. с англ. М.Цыбульского. Цит. по сайту http://www.diss.fu-berlin.de
  10. Цит. по фонограмме.
  11. https://www.svoboda.org/a/28998498.html
  12. П.Вайль. "Иосиф Бродский: труды и дни", Москва, 1996 г.
  13. Цит. по: B.Hrabal. "Dopisy Dubence", izd-vo Prazska imaginace, 1995, ISBN 8071101591. Пер. цитаты с чешского - М.Зимной.
  14. Д.Карапетян. "Владимир Высоцкий. Между словом и славой", Москва, 2002 г., стр.267-268.
  15. С.Реймер. "Вспоминая Бродского" // пер. с англ. Н.Рахмановой. ж. "Звезда", Санкт-Петербург, 2014 г., № 1.
  16. Цит. по: "Известия.Ру", 17.02.2004 г.


Книги наших авторов

Наш «Живой Журнал»

Форум