Zeevik
|
написано 04-12-2007 00:07
...Из заморского из леса,
где и вовсе сущий ад,
Где такие злые бесы -
чуть друг друга не едят,
Чтоб творить им совместное
зло потом,
Поделиться приехали
опытом.
Страшно, аж жуть!
Соловей-Разбойник главный
им устроил буйный пир,
А от них был Змей трехглавый
и слуга его - Вампир.
. . .
Змей Горыныч взмыл на древо,
ну раскачивать его:
- Выводи, Разбойник, девок,
пусть покажут кой-чего!
Пусть нам лешие попляшут,
попоют,
А не то, я, матерь вашу,
всех сгною! -
Страшно, аж жуть!
Соловей-Разбойник тоже
был не только лыком шит.
Гикнул, свистнул, крикнул: - Рожа,
гад заморский, паразит!
. . .
Все взревели, как медведи:
- Натерпелись, столько лет!
Ведьмы мы или не ведьмы?
Патриотки или нет?!
. . .
И теперь седые люди
помнят прежние дела -
Билась нечисть груди в груди
и друг друга извела...
1966
- Что это за развалины? - спросил Эдик.
- Это Соловьиная крепость, - ответил Федя.
- Что вы говорите! - поразился Эдик. - та самая, из-под Мурома?
- Да, двенадцатый век.
- А почему только две башни? - спросил Эдик.
Федя объяснил ему, что до осады было четыре: Кикимора, Аукалка, Плюнь-Ядовитая и Уголовница. Годзилла прожег стену между Аукалкой и Уголовницей, ворвался во двор и вышел защитникам в тыл. Однако был он дубина, по слухам - самый здоровенный и самый глупый из четырехглавых драконов. В тактике он не разбирался и не хотел, а потому, вместо того, чтобы сосредоточенными ударами сокрушить одну башню за другой, кинулся на все четыре сразу, благо голов как раз хватало. В осаде же сидела нечисть бывалая и самоотверженная, братья Разбойники сидели, Соловей Одихмантьевич и Лягва Одихмантьевич, с ними - Лихо Одноглазое, а также союзный злой дух Кончар по прозвищу Прыщ. И Годзилла, естественно, пострадал через дурость свою и жадность. Вначале, правда, ему повезло осилить Кончара, скорбного в тот день вирусным гриппом, и в Плюнь-Ядовитую алчно ворвался Годзиллов прихвостень Вампир Беовульф, который, впрочем, тут же прекратил военные действия и занялся пьянством и грабежами. Однако это был первый и единственный успех Годзиллы за всю кампанию. Соловей Одихмантьевич на пороге Аукалки дрался бешено и весело, не отступая ни на шаг, Лягва Одихмантьевич по малолетству отдал было первый этаж Кикиморы, но на втором закрепился, раскачал башню и обрушил ее вместе с собою на атаковавшую его голову в тот самый момент, когда хитрое и хладнокровное Лихо Одноглазое, заманившее правофланговую голову в селитряные подвалы Уголовницы, взорвало башню на воздух со всем содержимым. Лишившись половины голов, и без того недалекий Годзилла окончательно одурел, пометался по крепости, давя своих и чужих, и, брыкаясь, кинулся в отступ. На том бой и кончился. Захмелевшего Беовульфа Соловей Одихмантьевич прикончил акустическим ударом, после чего сам скончался от множественных ожогов. Уцелевшие ведьмы, лешие, водяные, аукалки, кикиморы и домовые перебили деморализованных вурдалаков, троллей, гномов, сатиров, наяд и дриад, и, лишенные отныне руководства, разбрелись в беспорядке по окрестным лесам. Что же касается дурака Годзиллы, то его занесло в большое болото, именуемое ныне Коровьим Вязлом, где он вскорости и подох от газовой гангрены.
Стругацкие, «Сказка о Тройке», март-май 1967
Эта параллель имеет объяснение?
|